Логово гадюк (ЛП)

— Оставайся здесь, — огрызаюсь я, отходя в сторону, и быстро бегу наверх за веревкой. Конечно, когда я возвращаюсь, она уже встала и стоит рядом со столом, глядя на меня, даже губы ее дрожат.

Пропустив веревку через руки, я облизываю губы, делая вид, что ухожу влево от стола, заставляя ее бежать вправо, что я тоже делаю, прежде чем снова схватить ее и бросить обратно на стол. Она брыкается и сопротивляется, но я связываю обе ноги, а затем каждую руку, прижимаю их к блестящей поверхности и обматываю веревку вокруг каждого угла, пока она не оказывается связанной.

Птичка смотрит на меня, пока я прохаживаюсь по столу, проводя рукой по ее телу и заставляя Птичку снова дрожать.

— А я думал, ты хочешь поиграть, — бормочу я.

— Да, но не хотела быть привязанной к гребаному обеденному столу, — рычит она.

Вскинув бровь, я провожу рукой по ее раздвинутым бедрам и по влажной киске. Я снова скольжу рукой по киске Птички, вызывая вздох, а затем ласкаю ее руку и живот, заставляя раздраженно хмыкнуть.

Убедившись, что веревки, привязанные к каждой ножке стола, затянуты, я щелкаю зажигалкой, наблюдая, как она смотрит, как вздымается ее грудь и ее кровь пачкает стол, что только заставляет меня напрягаться еще сильнее, а ее ― еще больше. Я вижу, как ее киска истекает соками, вниз по бедрам и на стол внизу, пока она наблюдает за мной, натягивая веревки, пока я надрачиваю.

— Надо было быть хорошей Птичкой, я мог бы позволить тебе кончить прямо сейчас, если бы ты это сделала.

— Трахни меня, — требует она.

Смеясь, я беру две свечи и зажигаю их, а затем наклоняюсь близко к ее лицу.

— Когда я захочу, я обязательно сделаю это, но сейчас я хочу поиграть.

Держа свечи, я позволяю ей наблюдать, как плавится воск.

— Ты когда-нибудь чувствовала, как горячий воск капает на тебя, Птичка?

Ее глаза расширяются от понимания, а затем темнеют от голода.

— Да, чувствовала. Тебе это нравится? А как насчет всего тела?

Наклонив свечу, пламя мерцает, я держу ее над ее грудью, ухмыляясь ей. Воск медленно капает и попадает на ее ключицы, заставляя Птичку шипеть, прежде чем ее шипение переходит в стон.

— Так я и думал, Птичка, — воркую я, хватая вторую свечу и держа их обе, опрокидываю прямо ей на грудь. Пока они горят, я распыляю их между грудей и на живот, воск капает на ее кожу, пока она хнычет и дергается на веревках.

— Маленькая Птичка, Маленькая Птичка, как красиво ты таешь для меня, — смеюсь я, держа свечу над каждой грудью.

Рокси качает головой, но я все равно наклоняю свечу, и воск падает на ее обнаженную грудь. Она громко задыхается, когда я намеренно направляю часть свечи на ее сосок. Она вскрикивает, даже когда ее бедра приподнимаются. Дав воску остыть на ее коже, я провожу рукой вниз по ее телу и снова касаюсь ее мокрой киски.

— Я знал, что тебе это понравится, Птичка, и смотри.

Другой рукой я стряхиваю немного застывшего воска на розовую кожу под ней.

— Он так красиво тебя выделяет.

— Ты ублюдок, — выплевывает Рокси, даже толкается в мою руку, держащую ее киску в мертвой хватке.

— Птичка, следи за своим ртом, а то я его заполню, и это будет не мой член.

Птичка опускает голову обратно на стол, ее тело слегка дрожит, когда я провожу языком по ее животу и целую там драгоценный камушек пирсинга, прежде чем вытащить нож и показать ей. Она замирает, даже дрожа от желания, ее глаза широко раскрываются, губы приоткрываются в поисках воздуха. Я опускаю нож и использую острый край, чтобы стряхнуть застывший воск, медленно и методично, пока ее грудь и живот снова не становятся чистыми, за исключением оставленных розовых следов, которые заставляют меня потянуться к джинсам и сжать член.

— Будешь продолжать кормить меня обещаниями? — бросает она вызов, дразня меня, даже когда она лежит связанная и отдается всему, что я хочу с ней сделать.

— Птичка, ты знала, что я сделаю, когда поймаю тебя. Мучить тебя ― мое любимое хобби. Ты сама этого хотела, так что будь хорошей девочкой и дай мне поиграть, — смеюсь я.

Она хрипит, но не протестует, пока я провожу ножом по ее горлу и останавливаюсь над сердцем.

— Ты бы сразилась со мной прямо сейчас? — спрашиваю я с любопытством, вгоняя острие так глубоко, чтобы прорвать кожу.

На месте соприкосновения моего лезвия с ее плотью появляется капля крови.

— Ты бы попыталась остановить меня?

— Нет, — мгновенно отвечает она, выгибаясь дугой и вдавливая лезвие глубже, издавая блаженный стон. — Я бы позволила тебе.

— Ты бы позволила, не так ли? — шепчу я, поднимая голову и прижимаясь лбом к ее лбу. — Ты позволила бы мне убить.

— Позволила бы. — Птичка кивает, облизывая мои губы. — Я бы умерла с улыбкой на лице.

Мои демоны теснятся ближе, обвиваясь вокруг меня в своем безумии, заставляя мою руку опускаться ниже и погружать лезвие глубже, пока Рокси не задыхается от боли. В глазах Птички появляются слезы, но она не сопротивляется. Нет, она возвращает меня с края пропасти.