Логово смысла и вымысла. Переписка через океан

— Осуждать в подобной ситуации я бы не решился никого. Самоотверженность и многодневный подвиг — они хороши только на бумаге. Или на экране. После него идет отточие. В жизни все гораздо труднее. Здесь нужно думать не только о сострадании. Но если хотите — о многолетней солидарности. Иногда закрадывается и другая мысль — если ты ответствен за чужую жизнь, то в такой же мере — и за свою собственную разве не отвечаешь? За ее реализацию? За то, чтобы она шла и катилась в радость? Она ведь дана тебе Богом. И перед ним ты отвечаешь за нее. Каждый человек живет в чудовищно сложном мире. Полном стрессов, материального неблагополучия. Завидую легкой жизни, которая, между прочим, украдена у нас же. А тут еще — дома. Ты должен терпеть не только физические и нравственные страдания, выслушивать о перипетиях лечебного процесса. А мы знаем, как больные постоянно прислушиваются к себе.

А собственно, зачем? Не лучше ли единожды пережить, как я уже говорил, грандиозную семейную битву? Пойти на нее с открытым забралом? Человек ведь уходит не только от биографии, но и от взаимосогласия мира, совести, общих друзей. Общих удач. И общих минут былого счастья. Бог ведь дал нам не только жизнь, но и бессмертную душу. И может быть, в этом служении самоотверженности душа приходит к некой гармонии. Если хотите, это особенность русского мироощущения — как‐то меньше думать о себе. Здесь приоритетная мысль — меньше думать о себе. Ты в руках Божьих, но выбор должен сделать сам. В России за тебя творит Бог, и ты служишь слову, данному ему в юности.

— Вы очень много работаете. У вас трудная ответственная должность — ректор Литературного института. Я уже не говорю, что вы писатель. Одно такое сочетание — уже немалая ноша. А тут еще болезнь жены. Вы приходите с работы. И вас встречает человек, у которого накопилась масса своих проблем — целый день она была одна, и ей надо высказать свои заботы, свою боль. У вас же голова буквально гудит от тамошних дел в институте — студенты, общежитие, очередной выпуск, иностранцы, аренда, зарплата и прочее. А еще общественные нагрузки — Академия российской словесности, Общество охраны авторских прав, Общество книголюбов, комитет Москвы по премиям в области литературы и искусства, да что там еще? В такой момент вам, наверно, хочется убежать от всех домашних дел куда глаза глядят. Спрятаться. Головой, рационально вы, конечно, понимаете, что перед вами незащищенный, молча просящий у вас помощи человек. Но сил‐то уже нет!

— Собственно, в самом вопросе достаточно саккумулирована и атмосфера и состояние. Добавить можно только картинки, которые разные во всех несчастных семьях. Это в счастливых семьях, как говорил Толстой, все одинаково. Но ведь согласитесь, болезнь — это страшное несчастье. Если говорить о данном специфическом заболевании, то оно все равно не возникает внезапно, на пустом месте — оно развивается с юности. И собственно говоря, каждый уже прошел этот искус — дурного настроения, разбитой чашки, внезапных слез, бегства из дома и прочее.

А когда эта особенность молодежной семейной жизни внезапно обернулась болезнью, и если не оказалось врожденной доброты и понимания, то здесь должна на помощь приходить логика — да, именно, логика. Здесь надо вспомнить ту самую химическую колбу, в которой пространство жизни постепенно замещается пространством смерти. И представить себя на этом сужающемся пространстве, на котором сверкают молнии. Русские пословицы иногда полны мудрости — говорят, моча в голову ударяет. А значит, это не вина человека. Работает не его черная душа. Это не он сам по своей воле, он по своему желанию хочет сделать тебе зло, забрать в черный омут своего горя. Надо просто всегда помнить, что все плохое проходит довольно быстро — помните, и это пройдет. А в общем, жизнь увлекательна и интересна. Надо помнить, что в лодке всегда лучше грести вдвоем.