Локи все-таки будет судить асгардский суд?

Локи вовсе не улыбалась перспектива оставаться один на один с Хагаларом, особенно, если он каким-то образом пронюхал про Фену.

— Убери оружие, оно тебе не поможет, — резко бросил старый маг, как только Отал удалилась на почтительное расстояние.

Локи испарил клинок. Второй валялся в нескольких шагах. Хагалар не сдвинулся с места, будто был уверен, что царевич обязательно вернется, как только поднимет оружие. Соблазн поднять кинжал и уйти был слишком велик, и Локи ему последовал… Чтобы врезаться в дерзкого мага несколько шагов спустя.

— Поганый мальчишка, — голос Хагалара звучал низко и угрожающе. — Мне очень хочется выдрать тебя прямо сейчас, хотя я всю жизнь был противником насилия над детьми.

— Ну попробуй, — усмехнулся Локи, пропустив все ехидные замечания. — Хочешь повторения прошлогоднего спектакля? Мне не жалко. Заодно потренирую выносливость, — его глаза опасно сверкнули. — Только не думай, что тебе это сойдет с рук.

— Не думаешь о своей жизни, подумай хотя бы об Асгарде, — Хагалар буквально выплюнул последнее слово. — Ты не имеешь права распоряжаться своей жизнью так беспечно. За тобой Асгард.

— За мной? — Локи позволил себе еще одну ухмылку. — Отец и брат — вот, за кем Асгард, а я могу развлекаться, как хочу. Я усыновленный раб, полукровка, полуетун и ни на что не претендую.

Он специально раззадоривал Хагалара, напрашивался на удар, чтобы с чувством ответить. Но маг сдержался, хотя самоконтроль давался ему очень тяжело.

— На жизнь ты, значит, тоже не претендуешь, раз готов отдать ее драугу, а? — прошипел Вождь едва слышно. — И правы были родители, приговорившие тебя к смерти?

— Очередная ложь, — поспешно констатировал Локи.

— Ложь? Вовсе нет, — Хагалар наклонил голову. — Пока ты лежал без сознания во дворце, Один Всеотец решил убить тебя. И прекрасная Фригга поддержала своего мужа. Но я не позволил им. Не веришь мне, так поверь своим глазам!

И Хагалар активировал силовые поля заклинаний.

— Перейди на магическое зрение, и ты увидишь нить, которая тянется от меня к тебе. Погибнешь ты, умру и я. Твой отец слишком ценит меня, поэтому сохранил тебе жизнь, которую ты, оказывается, не ценишь вовсе! Твоя жизнь куплена моей!

Хагалар, не сдержавшись, перешел на крик, а Локи сохранял мертвенное спокойствие.

— Я не стану переходить на магическое зрение, — медленно ответил он. — Я не хочу узреть очередную ложь от неизвестного, чье имя от меня скрывают. Открой мне свое лицо, если хочешь доверия.

Локи поймал взгляд Хагалара и впился в его глаза, как давеча в глаза Отал. О, как он жалел, что гипноз не входил в число изучаемых им наук.

— Моё имя тебе ничего не скажет, потому что у меня нет и никогда не было отчества, — вздохнул Хагалар. — В детстве меня звали Арнульвом. Тебе зачем-то это нужно было знать? Знай. Не веришь мне — спроси у Гринольва.

И вдруг Хагалар исчез, а Локи почувствовал легкое прикосновение к своей шее.

— Побереги свою жизнь, она гораздо важнее, чем тебе кажется.

Хагалар окончательно исчез. Его место заняли поселенцы, спешащие по своим делам, не обращающие внимания на царевича. Локи поймал себя на том, что всё еще сжимает что-то в руке. Он разжал кулак — на землю выпала самая обычная морковка.

Горьковатый напиток почти не обжигал рот, зато стекал по подбородку, пачкая одежду.

— Стоит мне увидеть беспутного детеныша, как я представляю его в крови, скорчившимся у моих ног, — невнятно бормотал Хагалар, давясь настойкой. — Придется подождать несколько ночей. Нельзя сейчас вести его к иноземцам. Я должен быть уверен хотя бы в себе, потому что в нем я никогда не буду уверен. Поганое дитя не слушается.

— Может, стоит сказать правду? — меланхолично откликнулся Алгир, вовсе не горевший желанием слушать откровения Хагалара. — Ты пытаешься заботиться о нем, как о сыне, хотя он тебе лишь…

Последнее слово потонуло в кашле — горький напиток таки попал Вождю не в то горло, и Алгиру пришлось похлопать его по спине.

— Чуть не погиб бесславно, — кисло пошутил маг. — Я попытался рассказать часть правды, он не слушает.

— Ты можешь показать — воспоминания подделать нельзя.

— Он знает, что показывать воспоминания может только Один Всеотец, это его личное умение как верховного бога, Он точно спросит, как я научился тому, что недоступно обычному асу.

— Ты устраиваешь проблему из ничего, — безразлично пожал плечами Алгир.

Хагалар не ответил. Напиток теплом отдавался в груди, усыпляя зверя. Нет, не усыпляя, а рассасывая, уничтожая. Оставался лишь неясный образ юноши в боевой стойке. Как же Локи походил на мать! Не внешне, но по манерам и умению держаться. У него в руках сверкали кинжалы, у нее в свое время меч. Он превосходно обращался с оружием, она держала тяжелый двуручник впервые в жизни. И всё же Хагалар узнавал в Локи Уллу, хотя и сложно было представить кого-то внешне менее не нее похожего. Женщина, вставшая против него с мечом, долго еще после битвы снилась ему, а спустя тысячу лет призрак возродился в Локи, хотя детеныш никогда в свою схожесть не поверит. Да оно и к лучшему.