Локи все-таки будет судить асгардский суд?

Увлекшись яйцеклетками и их разновидностями, Беннер обнаружил то, обо что сломали зубы земные ученые. У человеческой женщины только четыре основных гормона отвечали за половую функцию. На четырнадцатый день трое из них достигали своего пика и происходила овуляция: зрелая яйцеклетка выходила из фолликула, готовая в течение нескольких дней встретиться со сперматозоидом и дать начало новой жизни. Образовывалось желтое тело, вырабатывавшее последний, четвертый гормон, который готовил организм к беременности. Если беременность не наступала, то уровень всех гормонов падал, а организм через четырнадцать дней выпускал новую яйцеклетку. Понять эту простую систему мог даже школьник старших классов, что уж говорить о настоящих ученых, но у асов гормональная система отличалась невообразимой сложностью. Только за подготовку к беременности отвечало более двадцати гормонов. Причем пять или шесть из них — источники расходились во мнениях — способствовали поглощению организмом крови и слизистой оболочки матки, благодаря чему асгардийки были лишены одной из самых неприятных особенностей женского организма. Всего же в теле обычных асов было около трехсот гормонов против сотни у человека, а в теле мага — до пятисот. Такое различие объяснялось тем, что магия была не непосредственной частью организма, а благоприобретенной, подобно митохондрии у всех известных клеток, и иммунитетом до сих пор воспринималась как чужеродная сущность, которую следовало отторгнуть. Это противостояние напоминало конфликт резус фактора у плода и матери, с которыми Беннер сталкивался, когда работал врачом в Калькутте.

Стоило нарушить синтез хотя бы одного гормона, который включался в работу после родов, и яйцеклетка не могла разорвать фолликул и запустить следующий цикл. Книги из Ётунхейма давали вполне конкретные описания нескольких гормонов, выработку которых можно сбить действием магических артефактов. Если предположить, что где-то в Асгарде спрятан артефакт, достаточно сильный, чтобы покрыть весь остров, но испускающий почти незаметные импульсы, то головоломка сходилась. Если бы можно было получить данные про асинь, живущих в других мирах, было бы легче, но асиньи никогда не переезжали. Путешествовали только мужчины. И даже в поселении с его свободными нравами до логистики женщин не допускали.

При переводе на человеческие года получалось, что проблема с рождаемостью длится всего лишь сорок лет — рассмотреть ее со всех сторон медлительные асы просто не успели, а отослать женщин в другие миры и проверить, не родят ли они там больше детей, никому не пришло в голову.

Еще Беннеру хотелось разузнать побольше о кривой выживаемости асов, сравнить ее с древним и современным человеческим обществом, но для этого категорически не хватало ни данных, ни времени проанализировать уже имеющееся. К его несказанному удивлению, асы научного мира много занимались экологией рыб и птиц, но вовсе не своей собственной. Все разумные расы Девятимирья подробно исследовал Етунхейм. Раньше туда поставляли материал в виде приговоренных к смерти, на которых и проводили любые эксперименты. Но деловые отношения с миром льда прервались, а вырастить собственных специалистов асы не успели. В самом деле — прошла всего-то пара тысяч лет — что можно успеть за такой ничтожный срок? Беннер собирался доказать богам, что три дня могут стоить трех тысячелетий. В успехе он не сомневался. Во всех мифах и легендах великие боги приходили к несмышленым смертным и осыпали всевозможными благами. Брюс собирался нарушить эту традицию и облагодетельствовать сильных мира сего. Богам придется склониться перед гением смертных.

Беркана не хотела в Фенсалир. И оставаться в поселении. И переезжать в столицу. И замуж она тоже не хотела ни за аса, ни за человека. Как и возвращаться к заворотной жизни, которую вела до знакомства с Хагаларом.

Дочь Одина понятия не имела, чего желает, и была уверена только в том, что хочет решительных перемен к лучшему. Ночи проходили, сменяясь солнечными или дождливыми днями с редкими вкраплениями запоздалого снега. Она слонялась по поселению в безделии и довела нытьем даже Лагура, который несколько раз давал ей советы в своей излюбленной непонятной манере, а потом вдруг заявил:

— Скажи же мне скорее, дочь Вотана, какой ответ желаешь ты услышать? Его я дам тебе, но, может, Логе тебе помочь способен? Или Фрикка? А, может, сам Вотан? Я не всесилен. Всесильны боги, так узнай у них. Ведь Логе здесь, и Доннер скоро будет.

Этому совету Беркана не последовала, как и всем предыдущим. Ни к какому Тору она за помощью не обратилась, к Локи — тем более. Она отчаянно скучала, даже думала сделать себе на руке татуировку в виде эргона в огне, чтобы сперва сосредоточиться на высоких уровнях духовной вибрации, а потом очистить, преобразовать все низменное, что ее окружает, оставив только духовную, вечную составляющую. Она бы наверняка воспользовалась тайными силами человеческой науки естества, если бы не страх перед болью.