Локи

Лонжа даже растерялся. Ветерана-то за что? Разделают? Живого человека?

– Не его самого, – пояснил твердый сердцем сослуживец. – Трактор разделают – на металлолом. Дядюшка к самому министру ходил, а ему от ворот поворот.

Трехколесное чудище никто не собирался жалеть. И в самом деле! Только место занимает и бензин жрет.

– Доложил я все ему, министру, – поведал дядюшка, когда слегка отмяк. – Так, мол, и так, экселенц, уникальный экземпляр, «Foster-Daimler», шестицилиндровый двигатель, трофейный, память военная. Он выслушал – уважил, даже папиросой угостил. Мы же с ним, можно сказать, служили вместе. 7-я армия, река Эна, Западный фронт… А потом и говорит, что в Берлине таких «Фостеров» целых три штуки, один в музее стоит, в академии, а два бегают. Был бы мой со всеми колесами, а так… За работу похвалил, обещал в приказе отметить. Только что мне этот приказ!

Гараж готовился к эвакуации. Первым эшелоном решили вывести списанное старье, чтобы место освободить. Недолго трехколесному осталось! «Марку» повезло больше. Танк предписано взять с собой и на новом месте расположения водрузить на пьедестал.

– Там ведь двигатель живой, – никак не мог успокоиться ветеран. – Сам каждый винтик перебирал, с полпинка работает! Где сейчас такой двигатель найдешь? Нигде, уникум!

– Двигатель там тоже «Foster-Daimler»? – вспомнил Лонжа. – Бензиновый, 105 лошадиных сил?

– Угу…

Лонжа прикинул, что если с «полпинка», то радиатор тоже наверняка «жив».

– Дядюшка Фостер! А двигатель-то и сохранить можно. И не только двигатель.

* * *

К вечеру все немного успокоилось. Штабные гости, испив вволю кровушки, отправлялись на устроенный в их честь банкет, плац подмели, и обе роты вернулись к своим делам. Лонжа решил, что пора возвращаться в казарму. Перед сном неплохо бы поговорить с «дезертирами», причем не со всеми сразу, а по отдельности, вернее будет. В компании человек всегда старается выглядеть смелее, а умирать приходится в одиночку.

«Ваше дальнейшее пребывание в Горгау излишне». Кто бы спорил? Камрад из штаба предлагал самое простое – побег, но Лонжа наотрез отказался. В крепости затевалось что-то очень скверное, поэтому «пребывание» требуется все же продлить. Вдруг удастся в последний миг затушить фитиль под Рейхстагом?

Решил сам, без чужой подсказки и приказа. Значит он, Август Виттельсбах… Значит, он свободен? Пусть среди кирпича и камня, пусть в чужой форме и под чужим именем.

Свободен!

Вновь начал накрапывать привычный осенний дождь, сапоги шлепали по лужам, неярко горел желтый электрический огонь фонарей («Перед казармой у больших ворот…»), а Лонжа все пытался привыкнуть к новому, непривычному чувству. Свободен! Это еще требовалось осознать, но уже сейчас ясно главное. Дурная бесконечность позади, он двигается сам, по собственной свободной воле, и мыслям-птицам снова нет преград!

Ловец не поймает,
Мудрец не узнает,
Будь он хоть Сократ…

– Рихтер! Рихтер!..

Лонжа удивленно оглянулся. Вход в казарму совсем рядом, в нескольких шагах, там, как и обещано, ярко светят фонари, но его решили подкараулить в черной тени. Смешно! Тем более голос он узнал сразу.

– Намерзлись, господин Домучик?

Неярко блеснули стеклышки окуляров. Бывший нарядчик выступил из тьмы, подобно голливудскому вампиру в исполнении Бела Лугоши. Вот только статью не вышел.

– Привык! Начинал карьеру в наружном наблюдении, дождем меня не испугать… Отойдем!

Взял за плечи и утащил обратно во тьму.

* * *

– Рихтер! В составе комиссии был один полковник из Цоссена, он привез очень важное письмо. Подробности потом, сейчас главное. Немедленно передайте Его Величеству Августу Первому, что влиятельные лица из руководства Вермахта согласны начать переговоры о сотрудничестве и совместных действиях. Условия таковы: единый Рейх и единая армия, все прочее обсуждается.

– Герр гауптман! Передайте влиятельным лицам из руководства, что любые переговоры возможно только на условиях, выдвинутых Его Величеством. Запоминайте!..

5

…Плохо Черному Властелину, со всех сторон Добро одолевает. Такое доброе, что даже из лучевой пушки не пробьешь. С крейсерами Добро, с космическими линкорами, с эскадрильями сверхскоростных планетобусов. Заперли Властелина в звездной системе на самом краю галактики, словно зверя обложили, не проскользнуть. Капитан Астероид лично каждый крейсер на позицию определил, цели обозначил, не спит, не ест, погибели супостата жаждет.

Но Черный Властелин не сдается. Много еще Зла в арсеналах спрятано, велико злодейское войско. Но силой Добро не одолеть, потому вызвал Властелин пред свои темны очи шпиона из самых подлейших. Такого гадкого, что мимо собственных сослуживцев спокойно пройти не может, каждый так и норовил дать пинка. А Злодею подобный тип только и нужен, чем хуже, тем полезней. Поглядел он, шпиона, насквозь взором пронзив, и не удержался, сам плюху отвесил. Уж больно гадок шпион! Тому же не привыкать, встал, зубы лишние выплюнув, отряхнулся, поклон отдал.

– Чего угодно, ваше мерзейшество?