Локон Медузы

Говард Филлипс Лавкрафт ЛОКОН МЕДУЗЫ (перевод Л. Кузнецова)

I

Дорога к Кейп-Жирардо шла по незнакомой местности, и когда лучи вечернего солнца стали приобретать золотистый и какой-то полуфантастический оттенок, я понял, что мне нужно спросить у кого-нибудь, куда ехать дальше, если я вообще собираюсь попасть в город до наступления ночи. Мне не улыбалось мотаться по этим унылым долинам в южной части штата Миссури после наступления темноты, так как дороги были плохими, а ноябрьский холод — слишком сильным, чтобы выносить его в открытом автомобиле. К тому же на горизонте начали сгущаться темные тучи, а потому я напряженно всматривался в окружавшие меня плоские коричневые поля, испещренные длинными серо-голубыми тенями, надеясь заметить какой-нибудь дом, где смогу получить нужные сведения.

Место было унылое и пустынное, но в конце концов я разглядел среди группы деревьев возле маленькой речки по правой стороне одинокую крышу дома, стоявшего приблизительно в полумиле от дороги — может быть, туда ведет тропинка или колея, по которой я смогу до него добраться. Поскольку ближе не оказалось никакого жилья, я решил попытать счастья здесь, и немало обрадовался, когда в кустах на обочине показались остатки резных каменных ворот, сверху покрытых сухими мертвыми плетями вьюнков, а снизу заросшие подлеском. Последнее обстоятельство объясняло, почему я и не различил эту дорожку издалека. Я понял, что проехать здесь будет невозможно, а потому со всей тщательностью припарковал машину у ворот, где густое дерево надежно укрыло бы ее в случае дождя, и отправился к дому пешком.

Пробираясь в сгущавшихся сумерках по заросшей кустарником тропинке, я почувствовал, как меня охватывают неясные дурные предчувствия, возможно, вызванные атмосферой мрачного упадка, царившей над полуразрушенными воротами и бывшей подъездной аллеей. Полустершаяся резьба на старых каменных столбах указывала на то, что когда-то здесь было богатое поместье, а по обеим сторонам аллеи угадывались строгие ряды лип, многие из которых к настоящему времени погибли, а другие затерялись среди дикой поросли.

Пока я шел, к моей одежде цеплялись репьи и колючки, и вскоре я уже стал сомневаться в том, что здесь вообще кто-нибудь жил. Может, я понапрасну трачу силы? На мгновение я заколебался, прикидывая в уме, не стоит ли повернуть назад и поискать какую-нибудь ферму дальше по дороге, но в следующий момент показавшийся впереди дом возбудил во мне жгучее любопытство и исследовательский пыл.

Было что-то вызывающе притягательное в этом ветхом, окруженном деревьями здании, которое свидетельствовало об изяществе и обстоятельности ушедшей эпохи и, казалось, было предназначено для гораздо более южной местности. Это был типичный деревянный дом плантатора — классический образец архитектуры начала девятнадцатого века с двумя этажами, мансардой и большим ионическим портиком, колонны которого доходили до основания мансарды и поддерживали треугольный щипец. Было очевидно, что дом пришел в совершенный упадок — одна из колонн сгнила и обвалилась, а верхняя веранда или, если угодно, балкон, угрожающе осела. Я предположил, что прежде рядом с ним стояли другие строения.

Поднимаясь по широким каменным ступеням на низкое крыльцо, куда выходила резная дверь с веерообразным окошком, я занервничал и хотел было закурить, но передумал, заметив, насколько все кругом высохло — того и гляди, займется пожар. Хотя теперь я был твердо уверен, что дом необитаем, я все же не решался нарушить его покой, предварительно не постучавшись.

Потянув на себя заржавелое дверное кольцо, я приподнял его и осторожно стукнул по растрескавшейся дверной панели, отчего, как мне показалось, зашаталось и задребезжало все строение. Ответа не было, но я все же еще раз налег на тяжелое скрипучее устройство отчасти для того, чтобы разогнать царившую вокруг жуткую тишину и запустение, отчасти чтобы вызвать возможного обитателя этих развалин.

Я услышал печальный крик голубя, донесшийся как будто от реки — во всяком случае, в той стороне раздавалось слабое журчание воды. Словно в полусне я схватился за старый засов, потряс его и попытался открыть дверь. Она оказалась незапертой, но подавалась с огромным трудом и при этом отчаянно скрежетала. Наконец мне удалось справиться с ней, и я ступил в широкий сумрачный холл.

В следующую минуту мне пришлось пожалеть об этом — и вовсе не потому, что полчища призраков предстали предо мной в этом пыльном полумраке холла, а просто я сразу же понял, что дом отнюдь не заброшен. Большая деревянная лестница скрипела под тяжестью чьих-то неуверенных, медленно приближавшихся шагов. Затем я увидел высокую сгорбленную фигуру, на мгновение отразившуюся в окне на лестничной площадке.