Локумтен

Филь просиял: в этом была вся Руфина, она никогда не задавала лишних вопросов! Значит, скоро принесет что-нибудь, подумал он, и туда можно будет сложить что давно ожидало под кроватью: кусок вяленого марро, кухонный нож, гамур (особая смола, которая начинала светиться, если ее как следует помять), штаны и рубаха Мервина — убитого сердарами сына госпожи Фе. Туда же следовало положить карту, пока кто-нибудь не заметил, как она выпирает у Филя из-за пазухи.

Вспомнив о похищенном сокровище, Филь ударился в панику: нельзя ему встречаться сейчас с госпожой! Они были уже у кабинета хозяйки, времени не оставалось. Недолго думая, Филь обернулся и выпалил:

— Ой, Руфина, что это у тебя над головой?!

Девушка недоверчиво задрала голову, а Филь дунул в противоположную сторону. Когда он вернулся, совсем не сердитая на него Руфина спокойно поджидала его там, где он ее оставил.

Г-жа Фе в своем кабинете читала длинный, свешивающийся до пола, пергамент.

— Долго же мне пришлось ожидать вас, — недовольно проговорила она, скатывая документ. — Почему задержались?

Она кинула острый взгляд на мальчика. Лицо у нее было надменное и холодное. Не избавься Филь вовремя от карты, он стучал бы сейчас зубами от страха.

— Я смотрю, ты взопрел, так старательно учился. Куда он бегал? — спросила она Руфину.

Девушка ответила кратко, показав на яблоко, которое мальчик продолжал сжимать в руке:

— В кухню.

— Я есть хочу! — поддержал ее Филь. — Когда мне дадут есть?

— А позаниматься ты успел? — вместо ответа осведомилась у него г-жа Фе. — Перо, как я вижу, ты до сих пор не научился правильно держать.

С шести лет зная, как держать перо, Филь хотел возразить, но передумал. Спрятав ладони за спину, он уставился в пол, машинально прикинув в очередной раз, что за такой ковер можно выменять табун лошадей.

— Отправляйся к Ирению и спроси всё ли готово, — сказала ему г-жа Фе. — Потом делай, что хочешь. Эша останется с тобой в Хальмстеме, а когда мы вернемся, я проверю, что ты выучил за эти два дня. Усвоил?

Последний вопрос Филь не понял, но кивнул и поспешил вон. Еще одно небывалое дело — проверка его знаний госпожой! Закрывая дверь, он услышал:

— Руфина, подожди... Эша рисовала сегодня? Что именно?

Позавтракав хлебом с сыром — единственным, что нашлось в кухне съедобного после прожорливой солдатни — Филь выбежал во двор, где царила суматоха.

— 3 —

«Ошибка всей жизни Арии Фе заключается в том, что она поначалу приняла мальчика за сердара, всеми доступными ее характеру способами вымещая на нем свою к ним ненависть...»

Императорский Ментор, из рапорта Совету,

Расследование Кейплигской трагедии

Это была дурная суматоха, без видимой причины. Все носились как угорелые, будто разворошили осиное гнездо. Карету еще не закладывали, она стояла в сарае. Зато солдаты были здесь все как один, толкаясь и мешая друг другу. И, будто их было мало, среди них мелькали чужие в зеленых беретах. Этих Филь раньше не видел.

— Эй, малец, не путайся под ногами! — раздался за его спиной густой бас.

Не успел Филь посторониться, как получил по уху древком копья от проходившего мимо «зеленоберетника». Вжимаясь в стену, мальчик огрызнулся:

— Сам глаза шире разуй!

Проскользнув мимо конюшни, Филь нырнул в кузню.

— Можно, я у тебя облегчусь? — спросил он Ирения, имея в виду конечно же «передохнуть».

Кузнец накачивал мехи горна. В кожаном фартуке, голый по пояс, он был черен от копоти и угольной пыли. Он глянул на Филя через плечо:

— Зайди вечером, я занят!

Схватив щипцы, он стал вращать ими что-то ослепительно яркое в горне.

— Хозяйка пожелала узнать готово ли, — напомнил ему Филь.

Потирая ушибленное ухо, мальчик раздумывал, стоит ли просить разрешения постучать молотком по горячему металлу. Бывало, что кузнец позволял.

— Скажи, что принесу в полдень, — кратко ответил Ирений.

Он явно заканчивал срочную работу. Делать было нечего, Филь поворотил к выходу.

— У-й-й… Забери тебя сатана! — взвыл он, шибанув голень о ларец у косяка. Пока Ирений окончательно не заперся у себя в кузнице, этот ящик тут не стоял!

Толчея во дворе достигла таких размеров, будто вот-вот разразится война. Филь смекнул, что надо убираться, пока не заработал по второму уху. Но для этого надо было пройти по узкому мосту, а у него торчала толпа солдат и пялилась на лес, стволы которого до середины скрывал туман.

За мостом трое солдат окружили лежавшего на песке зверя, смахивавшего на волка. Ноги и пасть у него были необычно длинные. Филь застыл в недоумении у ворота. Рядом кто-то тихо рассмеялся, тронув его за рукав.

— Закрой рот. Муха залетит, — шепнула ему Габриэль.

От неожиданности он дернулся — девочка стояла прямо за его спиной. Она была его ровесницей и следовала за ним куда бы он ни пошел, чем иногда крепко его донимала.

Не считая нужным обременять себя приветствиями, Филь спросил ее: