Лола и любовь со вкусом вишни

– Да ладно тебе. – Подружка закатывает глаза. – Ты же сама знаешь, он меня ненавидит. Только меня это не особенно волнует.

Я отвечаю шепотом:

– Макс тебя не ненавидит.

Линдси пожимает плечами.

Я больше не в состоянии продолжать этот разговор в присутствии близнецов, поэтому хватаю подругу за руку и тащу прочь:

– Простите, нам пора. На шестой сцене сейчас будет команда, которую я до смерти хотела послушать.

– Ладно, мы с вами, – говорит Каллиопа. – Знаешь, а эти местечковые группы куда лучше наших.

Пока мы топаем к шестой сцене через заполненный скелетами, привидениями и пиратами газон, я внутренне вою. Там весьма посредственная панк-группа выводит нечто под названием «Триллер». От их барабанной дроби меня словно включает в розетку. Похоже, мои цветные программки давно устарели.

– «Горячие оливки»? – интересуюсь я.

– «Вечерние дьяволы», – раздраженно поправляет Линдси.

– Хорошо, что не «Оливки», – говорит Каллиопа. – Я думала, это их ты до смерти хочешь послушать.

– Я ожидала другого, – бубню я.

– Пф! – бурчит Крикет.

От его скептического «Пф!» мне становится еще хуже. Я нахожу себе местечко, пытаясь слушать музыку, и все же до сих пор не могу поверить в то, что мой бойфренд только что смешал Линдси с грязью. Прямо на глазах у Крикета. Хорошо, что он вмешался прежде, чем Макс успел зайти еще дальше. Но почему это был он? Вмешаться должна была я. Оранжевое солнце опускается за горизонт, и меня опять прошибает пот. В парике ужасно душно. Интересно, как там поживают мои волосы и смогу ли я уйти отсюда без парика? Спустя какое-то время на солнце набегает тучка, и я наконец могу немного передохнуть. У меня вырывается вздох облегчения.

– Всегда пожалуйста, – говорит Крикет.

И в этот момент я понимаю, что он стоит сзади. Крикет и есть та самая тучка.

Парень криво ухмыляется:

– Выглядишь неважно.

– Эта группа просто жуть, а ноги сводит до смерти, – жалуется Линдси. – Идем.

В кармане вибрирует телефон. Эсэмэска от Макса:

@луг Маркса, возле пункта первой помощи, ты где?

В мои планы входило несколько часов пробыть с Максом и Линдси здесь, а когда начнет смеркаться, вернуться домой. Я люблю Хеллоуин. Все жители района Кастро высыпают на улицы, закатывая сумасшедшую вечеринку; на нее стекается более ста тысяч человек. Некоторые даже гибнут в давке. Государство попыталось «прикрыть лавочку», предписав всем жителям оставаться в пределах своего района, но наступает тридцать первое октября, и толпу в маскарадных костюмах уже не остановить.

Но теперь я уже совсем не хочу сводить Линдси и Макса на одной территории. Мне хочется остаться с подругой, и в то же время Макса я не видела уже две недели.

Нет! Мне лучше остаться с Линдси.

– Макс? – спрашивает она.

– Да. Хочет встретиться, но я скажу, что мы решили вернуться домой пораньше.

– Если ты не придешь, он будет в ярости.

– Не будет, – отвечаю я, нервно поглядывая на Крикета.

Хотя Линдси права. Но то, каким тоном она это говорит, лишь еще больше запутывает ситуацию.

– Ну что ты, вы же не виделись целую вечность. Не позволяй мне вставать на пути своих амурных дел…

Как же мне хочется, чтобы Линдси не говорила об этом в присутствии Крикета.

– Все нормально, – продолжает подружка. – Я еще немножко побуду с ними. – Она показывает на Беллов. – А потом сяду на автобус до дома. Я устала.

Линдси из вредности пытается от меня отделаться. В таком состоянии с ней бесполезно связываться. Единственный выход – согласиться.

– Так… мм… созвонимся вечером? – предлагаю я.

– Иди уже, – усмехается Линдси.

Перед уходом я бросаю на Крикета короткий взгляд. И зря. Он выглядит так, словно его пытают. Словно он хочет меня остановить, но внутренние невидимые демоны не дают ему этого сделать. Я смущенно прощаюсь. По дороге на поляну я стягиваю парик. Сумочки у меня нет – Линдси ими не пользуется, – поэтому я просто прячу его в ветвях японского клена. Может, кто-нибудь его найдет и дополнит свой костюм. Я встряхиваю волосами, расстегиваю верхнюю пуговицу рубашки и закатываю рукава. Так уже лучше, хоть я по-прежнему на себя не похожа.

На самом деле я выгляжу уж слишком по-настоящему. И потому чувствую себя уязвимой.

Макс стоит, прислонившись к стене пункта по оказанию первой помощи. При виде меня он расправляет плечи. Макс рад, что я одна. Но как только я тянусь его поцеловать, он напрягается вновь. И от этого у меня мурашки бегут по спине.

– Не сейчас, Лола.

В голосе Макса слышится упрек. Обидно. Неужели это из-за моего вида?

– Ты по-прежнему с ним видишься, – вздыхает Макс.

Нет, просто ревнует. На лбу в очередной раз выступает испарина.

– С кем? – Я надеюсь потянуть время.

– С кузнечиком. С сороконожкой. С чертовым богомолом.

От насмешек Макса я вся съеживаюсь.

– Это не смешно. И с твоей стороны было гадко говорить все это про Линдси.

Макс скрещивает руки:

– И как давно вы с ним встречаетесь?