Лола – любящее сердце

— Что же это такое? — прошептала мама.

Папай пожал плечами, тетя почесала в затылке, а Алекс стиснул мою руку. Через пять минут назвали и мое имя. Я оказалась в пятом «б», как и хотела. Фрау Кронберг и герр Деммон радушно улыбались, но видела я все это словно в тумане.

3. Знакомый запах и опоздавшая ученица

— Произошла ошибка, — сказала я фрау Кронберг, как только мы оказались в классной комнате пятого «б» и я вытерла слезы.

Ученики уже рассаживались по местам, но мое место было совсем не здесь!

— Я должна быть в одном классе с Фло Соммер, Фредерикой, Солом и Ансуманом! — продолжала настаивать я.

Фрау Кронберг нахмурилась:

— Ты Лола?

— Лола Фелозо, — кивнула я.

— Тогда ты точно учишься в этом классе, — сказала фрау Кронберг. — А теперь выбери место, где ты будешь сидеть, чтобы мы могли начать урок.

Голос у нее был очень решительный, а во взгляде читалось нетерпение. Теперь она больше не была похожа на фрау Вигельманн.

— Значит, все мои друзья попали не в тот класс! — не успокаивалась я. — Мы хотели учиться вместе, и мой папай перед каникулами…

— Распределение по классам уже закончено, и, к сожалению, ничего уже нельзя изменить! — прервала меня учительница. — Я уверена, скоро ты почувствуешь себя в пятом «б» как дома.

А вот в этом я совсем не была уверена! В отчаянии я взглянула на герра Деммона, стоявшего рядом с фрау Кронберг за преподавательским столом. Две девочки за первой партой, склонившись друг к другу, о чем-то шептались. Наверно, они были лучшими подругами, которые раньше учились вместе. Мне стало еще хуже, чем в первый день в начальной школе. Теперь и у меня была лучшая подруга, но она угодила в совсем другой класс!

— Я понимаю, что ты сейчас огорчена, — сказал герр Деммон, и его карие глаза потеплели. — Но ведь ты можешь встречаться со своими старыми друзьями на всех переменах, хотя сейчас это вряд ли тебя утешит. А пока садись, хорошо?

Что ж тут хорошего? С опущенной головой я направилась к самой последней парте. Там сидел мальчик в синей бейсболке и кому-то призывно махал рукой. Но вовсе не мне. Наконец он крикнул:

— Сюда, Марсель!

Я села на соседнее место и уставилась в стол. У мальчика, которого звали Марсель, были темно-каштановые волосы. Он сел между мной и парнишкой в кепочке. Они начали болтать — и вдруг я почувствовала запах. Пахло от темно-каштановых кудряшек Марселя. У меня очень острое обоняние. В первый же день в Школе с козами я почувствовала, что от Фло пахнет рыбой. Ужас! Но этот запах был вовсе не ужасный. Наоборот. В нем было что-то родное, словно… словно…

Я принюхалась. Ну, вот, — единственный приятный момент в этом неправильном классе. Почему этот запах кажется таким знакомым?

Я осторожно наклонилась к Марселю, а он тем временем отвернулся от меня. Но когда мой нос почти коснулся его волос, он вдруг резко повернулся. Бумс! — мы столкнулись носами, и от неожиданности и испуга я чуть не свалилась со стула.

— Тебе разве не больно? — ошеломленно спросил мальчик.

Его приятель в бейсболке расхохотался.

— Ой! — пискнула я.

Теперь я знала, чем пахнут его волосы. Яблочным шампунем Алекса. К тому же, я чуть не разбила нос этому Марселю! Между прочим, лицо у него было очень симпатичное, а глаза синие, и сейчас он уставился ими на меня, как на сумасшедшую.

Я мигом вскочила и перебралась на другой конец стола. Туда как раз садилась девочка. На ней была кремовая мини-юбочка в складку с малиновым пояском и коричневый жилет. В волосах цвета меда красовались блестящие заколки.

— Привет! — сказала она.

— Привет! — пробормотала я, все еще потирая нос.

Тем временем все разобрались с местами, и фрау Кронберг пожелала нам доброго утра.

Уф! Добрым это утро назвать было бы сложновато. И оно не стало добрее, когда учительница раздала нам бейджики, чтобы мы написали на них свои имена. Герр Деммон сказал, что можно раскрасить их в любой цвет — по желанию. В классе стало тихо. Только подружки за первой партой все еще хихикали, и мальчик, сидевший у самого окна, без конца шмыгал носом.

— Это отвратительно, в конце концов! — возмущенно прошептала моя соседка.

Она выложила на стол черный лакированный пенал и начала фломастерами раскрашивать свой бейджик в желто-розовый цвет. Потом серебристой ручкой написала свое имя: «Далила», и окружила его бронзовыми завитушками.

Ужас! В моем пенале с принцессой лежали одни тупые карандаши, которые я утром извлекла из ящика с разным хламом, и мне совершенно не хотелось их оттуда доставать. Просить у соседки фломастеры тоже не хотелось, а рядом больше никого не было.

— Возьми-ка, — герр Деммон протянул мне коричневый кожаный пенал. — Вернешь мне после урока, хорошо?

Я даже спасибо не сумела сказать, но, кажется, учитель этого и не ожидал.

В пенале я нашла черный фломастер, неразборчиво нацарапала свое имя и заколебалась: не пририсовать ли рядом череп и кости, но тут фрау Кронберг хлопнула в ладоши и сказала, что пора заканчивать с бейджиками.