Ломаные линии судьбы

И так далее, так далее, так далее… до фига подобного рода страховок. Аглая вздыхала показательно тяжко, но терпела, ибо папеньку своего нежно любила и принимала таким, каков он есть. Только однажды, в каком‑то особо тяжёлом случае, когда отец что-то там замутил совсем уж нереальное, всё-таки поинтересовалась, придав своему тону сочной развесистой язвительности и перейдя на ироничное «вы».

– Папенька, дорогой, простите, бога ради, но должна вам сообщить, что вы страдаете паранойей, – поставила отцу диагноз любящая доченька.

– Почему страдаю? – пожав плечами, усмехнулся Сергей Валентинович. – Я ею наслаждаюсь! – И расхохотался во весь свой мощный, насыщенный командирский голос.

Продолжая улыбаться, Агата объясняла Шагину дальше:

– Поэтому карты и крупные купюры у меня в отдельном кармашке на ремне или поясе, копия паспорта там же, телефон либо во внутреннем кармане курток и пальто, либо в специальном футляре, крепящемся на любые ремни и пояса. Проще так, чем спорить с моим любимым папенькой.

– С батюшкой вашим полностью солидарен и подписываюсь под каждым его словом, – не смог удержаться от ответной улыбки Шагин, настолько заразительно и открыто улыбалась ему девушка. – Как юристу, мне очень понятна и близка его позиция: лучше сто раз перестраховаться, чем один раз вдряпаться в неприятности из-за собственной беспечности и глупости.

– А так, знаете, иногда хочется побыть беспечной и беззаботной, и где-то даже наивно-глупой, – наигранно вздохнув, призналась Аглая.

– Наивной быть вам, Аглая, уже не грозит, – улыбнулся ей Шагин и вернул их разговор в русло, от которого они сделали короткое отступление: – Итак, подытожим: в рюкзаке у вас не было ничего ценного, поэтому вы решили не обращаться в полицию…

– Не совсем, – перебила его Глаша, – вот этот брелок для меня очень ценен. Как я говорила, он мой талисман. Это первое изделие, которое я сделала на заказ.

– Как-то я упустил этот момент, наверное, от усталости, – извиняющимся тоном произнёс Игорь и спросил заинтересованно: – А чем вы занимаетесь?

– Я ювелир, – ответила Глаша.

– О как! – подивился Шагин. – А по образованию?

– По образованию, по роду деятельности, по призванию и, надеюсь, по таланту, – звонко рассмеялась Аглая.

– Так, – принял информацию Игорь, – ладно, об этом мы поговорим в другой раз. Вернёмся к нашей теме. Что ещё ценного было в вашем рюкзаке?

– Сам рюкзак – это ручная работа и единственный экземпляр, его, если честно, очень жалко. Ну, ещё косметика недешёвая, совсем немного налички, около двух тысяч, а так всё по мелочи: разные женские необходимые штучки. По большому счёту ничего по-настоящему дорогого и важного в нём не было. Вот я и подумала, что «гнать волну» из-за самого рюкзачка и брелока – только лишние проблемы себе организовать. Мама однажды была свидетелем кражи и, как добропорядочная гражданка, пришла в полицию, чтобы дать показания и написать заявление. Так она просидела там пять часов, ожидая, когда её примут. Пять часов мне сидеть точно не хотелось.

– Подытожим, – тяжело вздохнул Шагин и потёр ладонью лицо. – На вас напал и ограбил мужчина, но точно не Чащин, поскольку преступник был совершенно иной комплекции. Через две недели убивают Чащина и у него в ладони вы находите свой брелок. Кстати, – посмотрел он на Глашу, – надеюсь, вы понимаете, что это сокрытие важной улики с места преступления и вообще-то уголовно наказуемое деяние?

– Что-то у меня как-то много уголовных деяний, – обратила на сей факт внимание Глаша. – Следователю надерзила, улику умыкнула, – покачала она головой, ни грамма не раскаиваясь. – Осознаю, что это неправильно, но оставить его я не могла. Не могла, и всё. Даже в том, не самом адекватном от потрясения и шока состоянии я понимала, что кто-то вложил в руку Чащина мой брелок намеренно. Мне кажется сомнительным, что он держал его в руке, пока его убивали. Но эту мысль я уже додумывала после, когда немного пришла в себя. И кстати, если бы я его не забрала, то Викторов меня уже бы в кутузку закатал.

– Ну, это вряд ли, – хмыкнул Шагин. – Сначала требуется установить хозяина брелока, для чего необходимо провести некоторые разыскные мероприятия, а это время. Нашли бы, разумеется, отрабатывая связь убитого с вами, правда, не за один день. Но, забрав брелок, вы лишили следствие нескольких направлений поиска: например, возможность вычислить вашего грабителя и через него выйти на убийцу. Или это сделал тот же самый человек, что вас ограбил. Вот такие последствия вашего деяния, Аглая Сергеевна, – не то чтобы всерьёз отчитал её Шагин. Не отчитал даже, так… поставил на вид.

– В полицию не пойду и брелок не отдам, – предупредила Глаша самым решительным образом.

– И не предлагаю, – отмахнулся от такой идеи Шагин.

Задумавшись, он, поставив локоть на стол, опустил лицо в ладонь и помассировал большим и указательным пальцами виски, пытаясь разогнать усталость, окутывавшую паутиной. Посидел так несколько секунд, поднял голову и спросил, посмотрев на девушку: