Ломбард в Хамовниках

Из вокзальных дверей появились первые приехавшие. Основная масса приезжих была в сером. Среди них человека в светлом пальто не было. И не могло быть. Слишком заметное пятно. Схлынула первая волна приезжих. Из дверей все реже выходили мешочники. Итак, перрон пустел. Где приезжий? Сергей представлял себе, как Филенок в зале, вытянув шею, крутит головой, туда-сюда, высматривая своего Отрыжку. А его нет. Кого высматривать? Питерского в коверкотовом пальто и в шляпе-котелок? Его не будет! Упрямый парень. В рассеянной толпе никого в шляпе не было. Артист давно сообразил, что он окажется слишком заметным в толпе.

Сергей не отрывал глаз от центрального входа. На головах проходивших мимо мужиков были картузы, кепочки. Ни одного с котелком. На бабах беленькие платочки. И тут у Сергея мелькнула мысль, от которой он вздрогнул, а если «Инкогнито» переоделся в бабу? Артист по внешности смахивал на барышню. Надел длинную юбку, повязал на голову белый платочек. И весь маскарад. Пойди догадайся, что это мужик. Он даже зубами скрипнул от такого предположения. Что, разве не может быть?

Перрон, видимо, пустел. Сергей заметил это по убывавшему потоку. Одна за одной отъезжали коляски. Вот раздались свистки кондукторов. Они означали, что начался просмотр вагонов. Кондукторы проверят, не остался ли кто, не забыл ли чего. Похоже, что и носильщики покинули перрон. Ни Филенка, ни Дегуни с Петровым тоже не появились. Прозевали!

Но что это… Или ему показалось? Дыхание у него участилось. Неужели? Картуз, надвинутый на самые глаза, серая поддевка. Из-под козырька торчал тонкий интеллигентный нос. А губки? Губки были бантиком! За спиной болтался серый мешок. Сообщить об этом Филенку времени не оставалось. Надо было действовать. Сергей неторопливо двинулся за неизвестно откуда вынырнувшим приезжим. В глаза светило яркое апрельское солнце. Шум на привокзальной площади стихал. Реже цокали копытами лошади, не так призывно кричали извозчики. Пролетки одна за другой отъезжали от стоянки. Торговцы питьевой водой меньше гремели своими жестяными кружками, угомонились лоточники, предлагавшие свои крендели в сахарной пудре. В стороне тренькал трамвай, требуя уступить дорогу.

Где Петров, где Деготь, почему их не видно? Сергей видел, как Артист, опустив голову, уже без картуза с мешком в руках остановил пролетку. Начался торг. Времени терять было нельзя. Сергей подбежал к проезжавшей мимо коляске.

– До центра сколько возьмешь?

– Два червонца, – осклабился сидевший на облучке парень в широком цилиндре.

– А керенками?

– Ну «сороковник». Хотя, ваше благородие, лучше всего серебро, возьму полтинниками.

– Ладно, не торгуйся, – замотал головой Сергей, – дам два «сороковника». – И поставил ногу на подножку. – Следуй вон за тем господином, – негромко произнес он и головой указал в сторону пролетки, в которую закинул мешок и усаживался прибывший в сером армяке Артист. Тот тоже уже сговорился с ездовым.

Лошадь напряглась, лязгнули подковы, и пролетка на мягких дутышах, слегка подергивая и покачиваясь, покатила по булыжной мостовой.

– Только ты не гони, держись на расстоянии, – сказал извозчику Сергей.

– Как скажете, ваша светлость, моя привыкла с ветерком дуть наперегонки, а так придется ее сдерживать. Ну, милая, не торопись, угомони свою прыть, у нас седок не прыг-скок, не любит быстрой езды наш молоток.

Теперь можно было немного расслабиться. Да, в пролетке катиться, это вам не ножками топать по булыжнику, совсем другое удовольствие. Сергей усмехнулся, значит, Филенок остался с носом. И будет теперь искать его, Будилина, у фонарного столба. Чудак-человек. И все из-за собственного упрямства. Отрыжка не пришел, это означало одно, московские изменили свой план. Но как успели они передать об этом питерским? Очень просто – заранее отослали с проводником письмо. По времени около полусуток. В Питере письмо получили. Артист, Боря с моря, в своем коверкотовом пальто дошел до Николаевского вокзала в Питере. А в поезде переоделся и превратился в обычного мешочника. В Москве он взял пролетку и отправился по указанному адресу. Молодцы жиганы, обвели всех вокруг пальца. И правильно сделали. Интересно, куда же поедет Артист? Неужели на Скоблевскую площадь? Это ведь самый центр города и Большой Гнездниковский рядом. Только вот как сообщить о сложившейся ситуации Трепалову. Это еще та задачка.

Но что это? В передней пролетке, кажется, началось шевеление. Артист наклонился к своему мешку и стал копаться в нем. Так, посмотрим, что он теперь изобразит. Вот он вытер платком свой потный лоб, и на голове у него появилась… Сергей не верил своим глазам – светлая шляпа-котелок. Теперь на шее затрепетал белый шарф. Дальнейшее было ясно как божий день – Артист приподнялся и надел свое светлое пальто. Коверкотовое! Он превратился в столь знакомый Сергею «Инкогнито». Теперь Сергей знал, как выглядит этот чертов коверкот. Но вот Артист снял котелок и стал им обмахиваться. Ему жарко.