Ломбард в Хамовниках

Сабан устало провел рукой по лицу. Тяжелые времена настали. Ситуация изменилась? Да, изменилась, у милиционеров появился новый начальник. Он-то и начал ретиво наводить порядок. Разгромил несколько малин, на Лубянской площади устроил кровавую баню Адвокату. Везде в центре его вооруженные агенты шастают, кругом переодетых шпиков понатыкал – дыхнуть свободно нельзя. Уже и в рестораны его мурки заглядывают. Теперь нацелился на Хитров рынок, хочет его разгромить. А тут еще приехавший из Питера связной исчез. Он вместе с Пырей, Божком и парнями Гришки-Адвоката штурмовал трамвай, те хотели захватить лимузин. Да ничего у Адвоката не вышло. Легавые убили Божка, Пырю. Одни парни говорили, что в перестрелке ранили Артиста и его легавые захватили. Другие, наоборот, утверждали, что он сбежал и объявится. Обязательно объявится. Но где он теперь, никто не знает. Жаль, интересная работа наклевывалась и что теперь? Оставить этот план чистки железнодорожных вокзалов и пустых квартир? Нет-нет, ничего страшного не произошло. На улице май, москвичи по выходным выезжают по-прежнему на картошку, значит, квартирки пустуют, а желдоркассы пополняются. Артист объявится. Его прощупают, не связался ли с легавыми и приступят к работе. Парни соскучились по большому шмону.

Отрыжка говорил, что связной обязательно придет в один из центральных ресторанов Москвы. Но в какой? В «Славянский базар»? А в какой еще? Артист в Москве был и не раз, он знает, где собираются главари. Значит, надо его здесь ждать.

Сабан достал массивный портсигар из золота и постучал по нему папиросой, закурил, выпустил колечки дыма. Где он видел того чубатого? Девка незнакома, а вот парень попадался ему вроде на глаза. Память на лица у Николая Михайловича была отменная, никогда его не подводила. Ладно, придет сюда чубатый со своей девчушкой, побеседуем, разберемся, откуда они, чего пришли в «Славянский базар».

Да, неприятности с каждым днем прибавляются. Только вчера ему сообщили, что Капитан, его лучший друг и помощник, попался в лапы к муркам. Сидит в Бутырках. Сабан не поверил, кричал на своих, это провокация легавых! За Капитана готов был всех перестрелять! Но Зюзюка, который всегда был рад сообщить какую-нибудь гадость, сказал, что сам читал в газете. Прохаживался по Страстному бульвару, на выставленном стенде видел газету и остановился. Там все написано, как милиция схватила Капитана. Не сообразил, дурак, сорвать газету. А где теперь прочитать? Правда, в больших ресторанах подают свежие газеты. Может, Пилюгин принесет.

Сабан опустился в кресло, взял в руки пачку фотографий. И чуть не сорвался в смех, вот так сюрприз! Это же девки Гришки-Отрыжки. Те самые, которых тот собирал по разным вокзалам, водил к себе, пользовал, а потом фотографировал голыми. Вот ведь хмырь оспатый, и здесь торгует своей порнографией. Все девки были ему знакомы. Снимались они на фоне ковра в комнате Отрыжки, и каждая принимала сладострастную позу, показывала свои женские прелести. Вот Катька, что без платья, Машка-Замарашка. Тьфу ты! Нет, это продажное добро сейчас не по делу. Сейчас надо отыграться на чем-то другом.

Сабан из внутреннего кармана пиджака вытащил револьвер, покрутил барабан, все патроны были на месте, он положил его рядом на сиденье стула, накрыл сверху салфеткой. От выпитой смородиновой, от мрачных мыслей лицо его раскраснелось, он уже чувствовал в себе знакомый зуд – немедленно взять в руки нож, револьвер и приступить к отмщению. И войди в этот момент кто-нибудь без стука в апартаменты, запросто мог бы нарваться на пулю.

В двери раздался стук. Сабан схватился было за револьвер, но потом отдернул руку. На пороге показался половой. Сабан не сводил с него настороженного взгляда. Тот принес газету, молча положил ее на стол и стал в сторонке.

– Чего-нибудь еще надо?

– Нет-нет, иди, – мотнул головой Сабан и уже без опаски вытащил из-под стола револьвер и крутанул барабан. – Я чубатого жду, разберусь с ним. А ты лучше иди отсюда.

Половой сразу заметил, что Сабан не в духе. Глаза налились кровью, тяжело дышит, как будто взбежал по лестнице на пятый этаж. С чего это он так переменился? От водки, что ль? Сто пятьдесят граммов всего выпил. Значит, лишними оказались. В такие минуты, половой знал это по собственному опыту, ему на глаза лучше не попадаться. И закрыл за собой дверь. Но больше двух шагов сделать ему не удалось. Неизвестно откуда появившийся у двери чубатый парень в широкой кепке наставил на него револьвер и поднес палец к губам.

– Эй, папаша, – едва слышно спросил парень, – Сабан там? – И пальцем указал на дверь.

– Да, там, – также шепотом ответил половой и почувствовал, что колени у него начинают подгибаться.

– Чего делает-то?

– Газету читает.

– Он один? – Парень подмигнул подошедшей к нему девке.

– Один.

– Вооружен?

– Да, револьвером играется. – Половой начал сползать по стенке.