Мистер Кисс выпустил из рук ножницы, уронив их на мертвого пса, и блеванул в отвинченный конус. Даже в этих обстоятельствах мистер Кисс сохранял привычки одинокого холостяка. Он определенно чувствовал, что все еще не пришел в себя. Хотя он рисковал собственной жизнью и спас жизнь других людей, все, что он сделал, было чистым безумием. Керосиновая лампа начала гаснуть. Подняв ее, он пошел к воротам и попытался открыть их. Безобидная бомба медленно покачалась в своей самодельной оснастке, как казненный убийца.
Он потряс ворота и вернулся в дом, где внимательно обыскал полки и шкафчики, пока не нашел маленький ключ на колечке. Собаки лаяли, прыгали и наскакивали на него, словно радуясь своему спасению.
— Я идиот, — с пафосом сообщил он им. — Дурак. Вы — мои единственные свидетели, но даже вы не видели, как я с ней боролся. Ваш друг отомщен. Когда люди перестанут надеяться на власть и начнут сражаться на этой войне всерьез, у них появится шанс на победу. Но вот кто поймет это первым, мы или немцы? — Он громко расхохотался. И немного протрезвел. — Это оказалось не так уж трудно! Всегда надо сохранять присутствие духа!
Плача от счастья, он обнимал собак, теребил их шерсть и не пошел сразу отпирать ворота, а остался с собаками и посидел немного на диване, наслаждаясь атмосферой этого дома. Хотя он чувствовал теперь неимоверную усталость, он считал нечестным просто лечь и заснуть. Он поднялся в ванную. Нагреватель не работал, но немного теплой воды еще оставалось. Не зная, сколько времени займет ремонт электрического кабеля, он тщательно умылся и с любопытством посмотрел в зеркало на свое круглое лицо, обрамленное нимбом светлых волос.
— Черт побери, Д. К., ты все-таки загнал ее в угол!
И он откинул назад голову, изумляясь своей счастливой судьбе.
В полной эйфории он почистил куртку и надел ее, водрузил на голову каску и спустился вниз. Там он осторожно поставил ящик с инструментами на кухонный стол, а свои вещи сложил в ранец, оглянулся по сторонам, все ли в порядке, потом закрыл дверь перед носом своих новых четвероногих друзей и пошел к воротам, где обнаружил, что ключ подходит. Он спустился на узкий бечевник, тянувшийся вдоль канала, и вдохнул густую смесь его запахов. Небо все еще было в огне, но он пел и отгонял своим пением и чужие голоса.
Перед ступеньками, которые вели на Ладброук-Гроув, навстречу ему зашевелились какие-то фигуры. Он посветил фонарем и увидел, что поперек бечевника протянута веревка. За ней стояли Бет Скараманга в летнем платье и накинутом поверх него китайском шелковом халате, седовласый констебль и возбужденный парнишка в кепке, очевидно на два размера больше, чем нужно. Их силуэты казались нереальными на фоне полыхающего вдали пожара, а голоса прерывались частыми взрывами в стороне Ист-Энда, где происходил, конечно, настоящий кошмар, совершенно чудовищная катастрофа.
Бет Скараманга крикнула тем, кто шел за ней:
— Все в порядке! А вы в порядке, уполномоченный? Вы уже возвращаетесь?
— Бомба безопасна, — улыбнулся Джозеф Кисс. — Сегодня вы сможете лечь спать в собственной постели.
Не вынимая изо рта сигарету, с лестницы неловко спустился сторож Лен. Мальчик поднялся наверх.
— Я не ожидал снова тебя увидеть, старина. Компания должна быть тебе жутко благодарна. Босс не захотел приехать. Прислали констеблей патрулировать округу. Так ты, значит, порешил бомбу?
— Точно, приятель, секир-башка ей сделал!
Лен затряс его руку, и мистер Кисс ощутил укол совести.
— Фред и Хлоя понесли Паффи к ветеринару. — Вытащив из сумочки пачку сигарет, Бет предложила ему закурить, а когда он отказался, спросила машинально: — Вы не против? — И чиркнула спичкой. — Так с домом все в порядке? — В отблесках пламени ее глаза показались очень большими.