Читаем Лондон. Полная история города полностью

«Свингующий» это «модный», «стильный». Собственно, Лондон всегда был «модным» городом, поскольку столица, хочет она этого или не хочет, задает тон всей стране, да и стиль у Лондона был всегда — индивидуальный, индивидуалистичный, холодновато-отстраненный… Город словно бы смотрит с высоты своего почтенного возраста на людей и иронично хмыкает: «Хм! Посмотрим, на что вы способны!». Как сказал однажды Джеймс Робертсон Джастис[228]: «Лондон — это город, которому хочется соответствовать».

На смену тяжелым сороковым годам пришли непростые пятидесятые, в которых восстановленный Лондон словно бы замер на старте и было не совсем понятно, что произойдет дальше… Мало кто мог предположить, что в шестидесятых чопорный Лондон станет свингующим — веселым, богемным, гедонистичным, переступающим через свои же традиции.

Гимном эпохи свинга стал хит 1963 года I Want to Hold Your Hand, ознаменовавший начало так называемого «британского вторжения» в рок-музыку, где передовые позиции на тот момент удерживали американцы. Для группы The Beatles эта песня стала счастливым билетом, ключом, открывшим дверь в неприступную Америку.

     Oh yeah, I’ll tell you something,     I think you’ll understand,     Then I’ll say that something,     I wanna hold your hand,     I wanna hold your hand,     I wanna hold your hand[229].


Билет был беспроигрышным, поскольку американцы почувствовали в этой пародии на госпел[230] (да, именно так) нечто свое, родное. В этом-то «своем» и заключался секрет мирового успеха свингующего Лондона — люди разных национальностей, живущие в разных концах света, находили в нем что-то близкое, затрагивающее потаенные струны души. Исторический момент тоже сыграл свою роль — после двух мировых войн людям хотелось «беззаботного и радостного скольжения по жизни», как выразился Ронни Лейн[231].

У лондонского свинга был свой посол, или, если хотите, своя икона — Джин Шримптон, одна из первых супермоделей с мировой известностью. Ее путь к славе начался в Лондоне, где девушка из Хай-Уикома[232] училась на секретаршу. У Джин был тот же самый секрет успеха — каждый видел в ней «девушку с соседней улицы», и это выгодно отличало ее от холодных недосягаемых аристократок, кумиров пятидесятых годов. В 1965 году Джин Шримптон произвела фурор, появившись на скачках в Мельбурне в шокирующе коротком платье. Мини-юбки и микроюбки, а также соответствующие им платья — порождение эпохи свинга.


Джин Шримптон


Центром свингующего Лондона и новой, шокирующей своей независимостью, моды стала Карнаби-стрит, слава которой началась с культового бутика His Clothes, открытого в 1957 году Джоном Стивеном, который впоследствии был удостоен «Короля Карнаби-стрит». Веселые молодые продавцы продавали стильные «шмотки» веселым молодым покупателям. В His Clothes не было ни капли чопорности и ни грамма респектабельности, покупатели заходили сюда как к себе домой (в лучшем смысле этого слова), и в магазине всегда было тесно. Выгодный почин был подхвачен, и очень скоро место, на котором когда-то охотился Эдуард IV (отдельная ценность Лондона заключается в том, что в его знаковых местах прежде тоже происходило нечто знаковое), стало самым известным адресом Лондона после Даунинг-стрит.

Свингующий Лондон остался в прошлом, но мюзикл «Карнаби-стрит», премьера которого состоялась в 2013 году, дает нам возможность совершить путешествие на машине времени вместе с простым парнем из Ливерпуля и его подружкой, которые приехали в Лондон за счастьем.

Что же касается кинематографа, то, пожалуй, лучше всего атмосферу свингующей эпохи передает фильм «Дорогая», снятый в 1965 году режиссером Джоном Шлезингером. Это история молодой актрисы, делающей нелегкий выбор между любовью и славой. Ценность картины заключается именно в «скользящей» атмосфере, свойственной той эпохе, а не в наборе символов.

В конце шестидесятых годов прошлого столетия культура свинга начала вытесняться культурой хиппи, в которой, при всей ее популярности, не было ничего лондонского. Но «Север помнит!», как говорила леди Санса Старк из «Игры престолов» (кстати говоря — сериала, весьма любимого в Лондоне и по всей Англии за свою связь с Войной Роз).


Лондон 1960-х

Новые лондонские бунты

С 10 по 12 апреля 1981 года в Брикстоне[233] шли уличные бои между полицейскими и местными жителями. Конфликт имел расовую окраску, поскольку полиции в основном противостояли темнокожие иммигранты, составлявшие примерно треть от населения этого района.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука