Лонг-Айленд

— Почему вы думаете, что Ван Солтаны ваши предки? — намеренно громко прозвучал голос.

— Резонный вопрос, детектив. Но у меня был великолепный учитель. Мой отец. Чтобы пробудить во мне это «родовое сходство» он прибегал ко многим уловкам. К примеру, платил старшеклассникам за каждый день, что они жестоко избивали меня в грязном туалете. Мне потребовалось несколько лет, чтобы с полна отплатить каждому из них. Уж поверьте. Но без всяких сомнений, именно отцу я обязан пробуждением.

— И вы его убили?

— Разумеется! — в сердцах крикнул Аскерн. — Старик стал слаб, я сделал ему одолженье. Надеюсь, мой мальчик поступит так же, когда придет время. Что-то вроде семейного проклятья, если вам угодно, — иронично добавил он.

Арбалет внезапно выпустил стрелу. Максим еще не успел почувствовать боли. Как, что-то теплое потекло вниз. Сначала грудь, затем ниже до самых брюк побежал быстрый поток. Нож выпал из его рук и звонко приземлился на деревянный пол. То ли от запоздалой боли, то ли от разочарования Максим с силой стиснул зубы.

Медленная улыбка появилась на красивом лице мужчины с ружьем.

— Простите, не удержался. В свое оправданье скажу, что мне показалось, что вы заскучали.

Яхту сильно качало из стороны в сторону. Двое были на корме. Один из них чуть согнулся над человеком на стуле. Палуба была уже изрядна залита кровью, спешно покидающей еще живое тело.

— Я оставлю себе ваш нож, — сказал Аскерн, осторожно проводя лезвием вдоль шеи Максима.

— Это нож Джозефа, — спокойно прозвучал голос в ответ.

Максим равнодушно смотрел в сторону края синий линии, из которой уже начал выглядывать огненный шар.

— Примерно в этих широтах мой дед заложил то, что нам с отцом пришлось продолжить. Я буду честен с вами и расскажу то, что намерен сотворить с вами.

— Заставите вести ваши мемуары, — прозвучало из сухих губ.

Аскерн улыбнулся и еще больше опустив голову, начал нашептывать на ухо:

— В начале я буду срезать с вас частички плоти, и бросать их в воду. Скоро ваша кровь приманит рыб покрупнее. Если вам повезет, то вы умрете еще до того, как я выброшу вас за борт. Если же нет, то вас ждет судьба стариков Тенчей. Нравится? — воодушевленно спросил голос.

Затем Аскерн переместился и встал спиной к краю яхты.

— Ну что ж, начнем, — успел он бросить, как осекся.

Из каюты начал доноситься истошный плачь. Мгновенья хватило Максиму, чтобы воспользоваться возможностью и нанести удар. Аскерн инстинктивно согнулся от резкого тычка головой в нос.

Встряхнув онемевшую руку, Максим схватился за гарпун, торчавший в груди. К счастью, тот угодил в футляр от очков. Аскерн этого не знал, поэтому, когда острие вонзилась ему в висок, он успел лишь выразить протестующую мину. Наконечник забрал себе несколько дюймов его мозга и остановился у глаза, который из ярко голубого стал вдруг бордовым.

«Проклятье сработало», — подумал Максим перед тем, как закрыть глаза и выдохнуть. Усталость стала для него невыносимой. Поддавшись ей, он свесил голову и затих.

То ли от неспешных качаний на волнах, то ли от того, что к нему так никто и не подошел, но малыш быстро уснул. Позже наступил штиль и берег медленно тянул Грейс в свою сторону. Лишь иногда в темном углу каюты загорался свет и на разбитом экране мобильного высвечивалась наиболее подробная подпись «Сара Рихтер Полиция Нью-Йорка».

Яблочный пудинг

Пациент пришел в себя от надоедливых звуков телевизора. Томми заметил движения на кровати и тут же вскочил с кресла.

— Эй, привет! Теперь я буду называть тебя морской волк? — оглядываясь по сторонам, прошептал Томми. — Как тебе моя заготовленная шуточка?

Человек на кровати одобрительно кивнул.

— Сара вычислила тебя по мобильному, — объяснил напарник.

— А что с ребенком? — еле шевеля губами, спросил Максим.

— С ним все в порядке. Его забрали себе родственники Миссис Аскерн, — ответил Томми.

Максим промолчал. Как всегда, его внутреннюю печаль выдавали глаза.

Томми уселся на край кровати.

— К тебе тут столько гостей приходило, пока ты был без сознания. Сначала какой-то пижон из мэрии, кажется по имени Рос. Говорят, что новый шеф полиции намерен вернуть тебя на службу. Потом приходила это журналистка-обольстительница, ну с ней я все сам уладил, — смущенно убрав взгляд в сторону, сказал напарник.

Максим грозно взглянул на друга. Услышав в коридоре громкий хохот Томми, в палату вбежала медсестра.

— Мистер Хансен пришел в себя! — воскликнула она и, скрестив на поясе руки, — вам нужно покинуть палату, его должен осмотреть доктор, — обратилась она к Томми.

Он привстал, что позволило телу пациента вновь выровняться вдоль кровати.

— Пойду проведаю Миссис Минг. Я уже неделю ем яблочные пудинги, приготовленные ее сестрой. Минг наконец-то начала вспоминать родных. Я уже раздобыл рецепт, на случай проблем с памятью, — подмигнул Томми и вышел.

Максим проводил друга добрым взглядом. Впервые за долгое время ему не снились кошмары. Он попросил медсестру прикрыть жалюзи и уснул.

* * *

При оформлении обложки использованы иллюстрации автора.