Лонвилль

– Тот самый владелец кафе, в котором ты оказалась, когда приехала в Лонвилль три года назад, помнишь? – дядюшка посмотрел на Милу и расхохотался. – Ты купила у него кофе. Это был я. Я разговаривал с тобой через его рот, видел тебя через его глаза и слушал тебя через его уши. Я просто не узнал тебя до тех пор, пока ты не сама сказала, для чего приехала в Лонвилль.

– Дядюшка…

– Хозяин отеля, сосед-старичок, мужчина, прошедший под окнами твоего гостиничного номера, женщина, прошагавшая мимо тебя, когда ты собиралась выпить в скверике кофе, инспектор полиции Файткрайм, родители Саманты… Все они! Все, кто встречался тебе в тот день – это был я!!! Я был ими всеми сразу и весь день провел с тобой!..

– И Саманта? – спросила Мила, хотя не верила ни единому слову своего сошедшего с ума дядюшки. Ах, бедный, бедный дядюшка… Вот до чего доводит людей тоска и одиночество…

– С этим была проблема, – честно ответил дядюшка и в его глазах блеснула досада. – Единственные, кого я не могу контролировать, – это дети. Они неподвластны мне до своего совершеннолетия. Я не знаю почему, но это создает мне определенные трудности.

Глядя на него, Мила понимала, что он действительно верит во всю чушь, которую говорит ей. Мой несчастный, больной дядя, с горечью думала она, придумал себе сказки и всецело верит в то, что стал сверхчеловеком. Ей хотелось плакать, но она понимала, что должна держать себя в руках, не поддаваться панике и найти способ вырвать его в Бостон для того, чтобы вылечить.

– Дядюшка, – осторожно начала она. – Поедем в Бостон? У меня там прекрасный дом, посмотришь, как я живу, отдохнешь, как следует, подышишь океанским воздухом… Когда ты в последний раз видел океан?..

– Ты не веришь мне?

– Я верю, но… – Мила замялась, стараясь не выводить его из себя. – Это звучит как-то… Необычно. Я не чувствую, что ты находишься в моей голове…

– То-то и оно, – вздохнул дядюшка. – Это еще одна проблема. Я долго думал, почему не могу проникнуть в твою голову и пришел к выводу, что родственные связи не дают сделать это… Я и сейчас пытаюсь проникнуть в тебя, но не могу сделать этого… Родственный барьер… В нас бежит одна кровь…

– Дядюшка, – Мила сделала короткий шаг назад, почувствовав легкое головокружение, точно такое же, как в свой прошлый приезд в Лонвилль.

– Ладно, оставим это, – с досадой произнес дядюшка и головокружение в голове Милы исчезло. – Все равно бесполезно… За исключением тебя, каждый в городе – это я, населяющий множество разных тел. – дядюшка улыбнулся, – Даже твоя подружка Саманта – теперь это тоже я! Просто ты застала меня врасплох сегодня, впрочем, как и в прошлый раз. Я совсем не ожидал гостей и все мои тела спали. Ты разбудила одно из моих тел стуком в дверь… Кстати, я сейчас смотрю на нас из окна второго этажа с моим сыном на руках.

Мила медленно повернулась на сто восемьдесят градусов и подняла голову. Саманта с улыбкой смотрела на нее из окна спальни на втором этаже.

– А сейчас я помашу тебе рукой, – раздался за спиной голос дядюшки. В следующую секунду Саманта подняла руку и приветственно помахала им, а с ее лица не сходила счастливая улыбка.

– Ты убил эту прекрасную девушку… Как ты мог? – слезы снова потекли из глаз Милы. – О, боже…

– Я завладел ее телом чуть больше года назад. Теперь оно нужно мне для того, чтобы заселить Лонвилль новым поколением здоровых, сильных молодых людей. А кроме того, секс между всеми моими телами – это необычайное наслаждение и…

– Я не верю тебе! – вскрикнула Мила, не желая слушать этот бред. – Ты врешь! Ты сошел с ума! Этого не может быть!

Дядюшка посмотрел на нее как на дурочку, вздохнул и сказал:

– Видишь того симпатичного мужчину, идущего в нашу сторону? Это тоже я.

Мила посмотрела по сторонам и, действительно, увидела одиноко шагающего молодого мужчину.

– Когда-то хозяина этого тела звали Билли Тафом. Но сейчас это я… А теперь – смотри!

После этих слов Билли Таф упал прямо на тротуар и замер без движения. Мила вскрикнула от испуга, а дядя пояснил довольным голосом:

– Ничего страшного. Я просто покинул его молодое, крепкое, красивое тело. Если я не вернусь в него, то оно сгниет прямо на этом месте, но, пожалуй, оно мне еще пригодится.

После этих слов мужчина поднялся и, не отряхиваясь, как ни в чем не бывало, продолжил свой путь, постепенно приближаясь к дому Саманты.

– Нет! – воскликнула Мила, повернувшись к дядюшке. – Я не знаю, как ты это делаешь, но ты должен остановиться!

– Я не могу, – мрачно ответил он. – Уже слишком поздно. Теперь это мой город.

Услышав шорох за спиной, Мила обернулась и увидела подкрадывающуюся к ней женщину в грязном платье. Она остановилась, выпрямилась в полный рост, подмигнула Миле и добавила с улыбкой:

– Привет, моя дорогая племянница. Помнишь, как я дарил тебе леденцы, когда ты была еще совсем маленькой?

Почувствовав приступ паники, которая мгновенно сменилось ужасом, Мила огляделась по сторонам и увидела, что из соседних домов стали выходить люди, окружая их с дядюшкой плотным кольцом.

– Что ты задумал? – почувствовав страх, спросила Мила дрожащим голосом.