Лорд на исправительных работах

– Нет, – спокойно ответила я, стараясь сдержаться, – Ханс сегодня тоже не придет.

– Отчего же?

– Оттого, что он ходит сюда не каждый день, и сегодня это ни к чему. А как поживает ваша невеста?

– Превосходно. Ест за троих. Вчера мы ужинали, – пояснил он в ответ на мой недоуменный взгляд.

Мне вдруг стало неприятно от мысли, что лорд Оливер ужинал со своей невестой, тогда как днем водил на обед меня. Хотя я и понимала, что не имею права на такое чувство и он может кормить кого угодно и сколько угодно.

– Что ж, тогда посоветуйте ей тот крабово-сливочный суп из «Орсини», он превосходен.

– Она не ест в подобных местах. Она ужинает в моем доме, разумеется.

– В подобных?

– Да.

– Должно быть, вы ее очень любите, раз так заботитесь.

– Я ее не люблю.

В его тоне было столько равнодушия, что я невольно подняла глаза:

– Тогда зачем же вы на ней женитесь?

– Потому что если я не женюсь на ней, то отец предложит мне другую, которую я также не люблю. Если я не женюсь и на ней, то на очереди будет поджидать третья. И так далее.

– И сколько же страждущих девиц вас поджидает?

– Двадцать восемь.

– Вы шутите?

– Хотел бы.

– И все юны и прекрасны?

– Возраст колеблется от шестнадцати до сорока четырех лет, а вес… впрочем, это уже лишняя информация.

– И все эти особы в вас влюблены?

– Разумеется, нет. Они меня даже не видели. Дело в брачных договорах и выгодных условиях, а также… еще кое в чем.

– Но неужели нельзя найти леди вашего круга, которая была бы вам по сердцу, а вы – ей?

– Если верить моей сестре Марго, то нет. Потому что нет ни одной леди, которая бы выдержала мой нрав.

Мне заочно уже понравилась сестра его светлости.

– Так не женитесь вовсе.

Он вздохнул:

– Я же сказал: есть еще одно… обстоятельство.

Я пожала плечами: у нас, простых людей, все проще. Тут зазвенел дверной колокольчик, и в лавку вошла Софи с каким-то конвертом в руках.

– Софи! – обрадовалась я. – Я как раз хотела обсудить с тобой оформление витрины.

– Добрый вечер, Никки, добрый вечер, лорд Оливер.

Мне показалось, что подруга задержала на его светлости взгляд дольше обычного, но потом она встрепенулась и протянула мне конверт:

– Никки, это тебе.

Перевернув его, я увидела печать с вензелями и почувствовала волнение.

– Откуда оно? – спросила Софи, заглядывая мне через плечо, и тут же ахнула: – Из дворца?

– Да, – я кивнула, вскрывая его. – Это приглашение, – сообщила я, пробежав глазами строки. – Завтра мне нужно явиться во дворец по поводу заказа фрейлин.

– Это же здорово! – захлопала в ладоши Софи. – Наверняка они завтра его тебе дадут! Вот видишь, а ты волновалась.

– Пока что это лишь приглашение. Тут ни слова не сказано о том, что мне дают заказ, – произнесла я, стараясь сохранить спокойствие и благоразумие.

– Поздравляю, – раздался голос лорда Оливера.

– Спасибо.

– Что ж, если на этом все…

– Да, благодарю, ваша светлость, – спохватилась я. – На сегодня ваши работы окончены.

Я поставила подпись в ведомости, и он распрощался.

* * *

Оливер шел домой, поглядывая по сторонам. Торопиться сегодня не хотелось, и он выбрал кружной путь мимо набережной. Расслабив шейный платок и закинув сюртук на плечо, он шагал, вдыхая запахи соли и продающейся уличной еды.

– Мистер, мистер, купите леденец!

– Вот тебе полсеребрушки и отстань от меня со своим леденцом.

– Спасибо, мистер! – ахнул пацан и умчался прочь, а Оливер взглянул на леденец в своих руках, который тот все же ему всучил.

По кругляшу вилась надпись: «Шарлоттс», и Оливер поморщился. Уже нельзя никуда и шагу ступить, чтобы новый магазин не закричал о себе. Скоро в цирюльнях начнут предлагать стрижки в виде этой надписи, а дети будут просить у родителей бутылочки со смесями с этой эмблемой.

– И как твоя ведьма? – поинтересовался Барт, когда Оливер прошелся по своим покоям и швырнул сюртук куда-то, где его поймала спинка стула.

– Никки не ведьма. Она на стыке волшебства и науки.

– Никки? Какое милое имя. Надеюсь, это не матрона средних лет и под сотню килограммов вроде той, что в списке твоих невест.

– Нет. Вообще-то ты видел ее. Мы танцевали на набережной во время рыболовного праздника.

– Так это та миниатюрная девочка? – удивился Барт и потянулся к кисти винограда. – Она и есть твой зверский начальник?

Оливер поморщился. Хотя он и пытался закрыть глаза на свое положение в лавке, напоминание об этом неизменно ударяло по гордости.

– Ненадолго.

– Что ты имеешь в виду? Контракт на месяц, а прошло чуть больше недели.

Оливер сделал неопределенный жест:

– Некие меры могут все ускорить.

– Меры? – Барт приподнялся и сунул виноградину за щеку. – Хочешь сказать, что что-то задумал против этой крошки?

– Перестань ее так называть, – поморщился Оливер. – Если бы ты знал ее характер, никогда не решился бы на подобные эпитеты.

– Хорошо, спрошу по-другому: какую свинью ты собираешься ей подложить? Или подкладывать каждый день, пока она сама не взмолится и не попросит тебя покинуть ее лавку?