Лорд Престимион

— Клорбиганы, — все еще смеясь, объяснил Престимион, — это толстые, ленивые, неуклюжие норные животные, с большим розовым носом и огромными волосатыми лапами, обитающие в южной части центрального Алханроэля. Они питаются корой и корнями деревьев и в своем ареале поедают только те виды диких растений, которые не приносят пользы никому, кроме них самих. Примерно тысячу лет назад, однако, они начали мигрировать на север, в районы, где фермеры выращивают стаджу и глейн, и обнаружили, что вкус клубней стаджи им нравится ничуть не меньше, чем нам. И внезапно полмиллиона клорбиганов начали выкапывать урожай стаджи во всем, центральном Алханроэле. Фермеры не успевали уничтожать этих животных. Тогдашний корональ в конце концов придумал особый вид ограды, которая проходит как раз по середине континента. Ее высота всего два фута, так что любое животное, даже чуть-чуть менее медлительное, чем клорбиган, может перешагнуть через нее, но она уходит в глубину на шесть-семь футов, что не позволяет им подкопаться под нее.

— Лорд Кибрис ее построил, — подсказал Септах Мелайн.

— Да, Кибрис, — согласился Престимион. — Ну а мы построим свою ограду от клорбиганов — сплошную линию патрулирования, так что если Дантирии Самбайлу опять вздумается повернуть обратно и отправиться на север, его поймают в… — Он замолчал на полуслове. — Навигорн? Навигорн, в чем дело?

Все уставились на Навигорна. Крупный, чернобородый Навигорн внезапно отвернулся от карты, согнулся пополам, низко наклонил голову и схватился руками за живот, словно в приступе страшной боли. Через мгновение он поднял голову, и Престимион увидел, что лицо Навигорна исказила ужасная гримаса. Пораженный Престимион сделал знак Гиялорису и Септаху Мелайну, которые стояли ближе всех, оказать ему помощь. Но первым отреагировал Мондиганд-Климд: су-сухирис поднял одну руку и сблизил две свои головы. Нечто невидимое пронеслось между ним и Навигорном, и через секунду весь этот странный эпизод закончился. Навигорн выпрямился, словно ничего не произошло, и замигал, как человек, который внезапно проснулся. Лицо его было спокойным.

— Вы что-то сказали, Престимион?

— У вас на лице появилось очень странное выражение, и я спросил, в чем дело. Кажется, у вас случился какой-то припадок.

— Припадок? — Навигорн казался озадаченным. — Но я ничего подобного не помню. — Затем лицо его прояснилось. — А! Значит, это случилось опять, а я ничего и не знал!

— Так это с вами часто бывает? — спросил Септах Мелайн.

— Это случалось несколько раз, — ответил Навигорн, с несколько смущенным видом. Он явно стеснялся признаваться в подобной слабости, но все равно продолжал:

— Это приходит и уходит внезапно, вместе с сильной головной болью, так что мне кажется, что у меня вот-вот череп лопнет. И мне очень часто снятся кошмары. Мне никогда раньше не снились подобные сны.

— Расскажите нам о них, пожалуйста, — мягко попросил Престимион.

Это было деликатное дело — просить человека благородного происхождения, к тому же воина, рассказать свои сны таким слушателям. Но Навигорн без колебаний ответил:

— Я нахожусь на поле боя, снова и снова, на огромном грязном поле, где со всех сторон умирают люди и под ногами текут реки крови. Кто из нас участвовал в столь ужасной битве, милорд? И кто будет участвовать, на этой мирной планете? Но я нахожусь там, вооруженный и в доспехах, размахиваю во все стороны мечом и убиваю при каждом взмахе. Убиваю не только незнакомых людей, но и друзей, милорд.

— Ты убиваешь меня, может быть? Септаха Мелайна?

— Нет, не вас. Я не знаю, что за люди те, кто пал от моего меча. Я не могу вспомнить их лица, когда просыпаюсь. Но когда я сплю, я знаю, что убиваю дорогих мне друзей, и от этого мне становится плохо, милорд.

Мне становится плохо. — Навигорн содрогнулся, хотя в комнате было очень тепло. — Говорю вам, ваша светлость, этот сон снится мне снова и снова, иногда три ночи подряд, так что теперь я уже боюсь сомкнуть глаза.

— И как долго это продолжается? — спросил Престимион.

Навигорн пожал плечами.

— Несколько дней? Недель? Мне трудно сказать Могу я на несколько минут удалиться?

Престимион кивнул. Разгоряченный, обливающийся потом Навигорн вышел из комнаты. Престимион тихо сказал Септаху Мелайну:

— Ты слышал? Битва, в которой он убивает своих друзей. Вот еще одна моя вина.

— Милорд, вся вина лежит на Корсибаре, — ответил Септах Мелайн.

Но Престимион лишь покачал головой. Его одолевали мрачные мысли. Да, само сражение, в котором погибло так много людей, было виной Корсибара. Но тяжелые сны Навигорна, приступы боли, смятение чувств — все это было частью нового безумия А кто виноват в нем, как не Престимион? Это безумие на планете чародеи сотворили по его просьбе, хотя он и не предполагал возможности таких последствий.

Они ждали возвращения Навигорна, но тут раздумья Престимиона прервал Абригант.

— Брат, ты лично поедешь в южные земли искать прокуратора, как отправился на восток?