Лоренцо Великолепный

– Вынесите наружу, там найдется кому с честью доставить домой, – распорядился Паоло и тут же остановил: – Стой!

В неверном свете нескольких свечей он попытался рассмотреть полученную Нери рану. Вероятно, увидел что-то особенное, поскольку покачал головой:

– М-да… несите.

Один из слуг постелил свой плащ, тело Франческо Нери положили и унесли. А Паоло направился посмотреть, кто же там скулит.

– Перестань выть, все уже закончи…

Договорить не смог, обомлев от увиденного – в уголке, сжавшись в комочек тихонько скулил… юный кардинал Рафаэль Риарио, о котором все забыли! В первые минуты он стоял, прижав руки к груди и не в силах двинуться с места или подать голос, а потом, когда совсем рядом от удара Бандини упал, заливая пол кровью, Франческо Нери, бедолаге стало так страшно, что, уже не думая ни о чем, он бросился в угол и затих.

– Ваше преосвященство… Эй, – крикнул Паоло вслед слугам, – позови стражу!

Кардинал вскочил, вцепился Паоло в рубаху, быстро и горячо забормотал:

– Я не убивал! Не убивал… я… не убивал!

– Но знал, что это будет? – поинтересовался Паоло и понял, что знал, независимо от того, что сейчас ответит этот юнец в красной сутане.

– Знал… – прошептал Риарио.

Отцепляя его пальцы от своей рубахи, Паоло посоветовал:

– Никому не говори, что знал. Может, в живых останешься. – И пояснил подошедшим стражникам: – Это кардинал Риарио. Отведите в тюрьму Стинке.

– Нет! – шарахнулся обратно к стене Риарио.

Паоло усмехнулся:

– Глупец! Может, живым останешься. А так разорвут ведь, как разорвали монахов.

Теперь кардинал отбивался от стражников еще яростней:

– Я не пойду на площадь. Там меня разорвут.

Поняв, что он прав, Паоло сообразил:

– Вон там второй выход. Выведите через него, не то и впрямь разорвут.

Теперь пришло время заняться Джулиано. Его тоже уложили на плащ, на сей раз самого Паоло, когда вынесли из собора, толпа бросилась помогать – кто-то поддерживал ноги, кто-то руки, а одна женщина бережно держала окровавленную голову младшего Медичи, словно Джулиано мог что-то чувствовать, словно ему могло быть неудобно или больно.

Дома, когда считали раны, Паоло снова внимательно рассматривал спину, как в соборе осматривал живот Нери.

– Что ты ищешь? – мрачно поинтересовался Лоренцо.

– Вот эти, – Паоло указал на множество рваных ран на теле Джулиано, – нанесены Франческо Пацци. Это чинкуэда, но умер ваш брат не от них. Пацци резал уже бездыханное тело.

– А от чего умер?

– Вот от этого, – Паоло показал на небольшое отверстие. – Мизерикорд – кинжал милосердия. Точно в сердце, чтобы даже крикнуть не успел. Я знаю человека, который мог нанести такой удар.

– Кто?!

– Бернардо Бандини.

– Да, это он привел Джулиано в собор, сказал, что его ждет какая-то Оретта.

– Что?!

Лоренцо не стал объяснять помощнику, что рассказали слуги о появлении Бандини и уходе Джулиано. Ответил вопросом на вопрос:

– Откуда ты знаешь, что он мог нанести такой удар?

– Я учился у того же мастера.

– Мастера чего?

– Убивать, – коротко бросил Паоло и поспешил прочь.

Он помчался на Борджо Пинти.

Папа Сикст был прав, Флоренция сотню лет не знала кровавых бунтов, те, что случались, быстро пресекались и виновных не вешали и не распинали, а всего лишь ссылали и разоряли. Медичи считали, что самый действенный способ – лишить человека возможности нанимать убийц, а для этого его нужно лишить денег.

И вот так долго сдерживаемая ярость, копившаяся злость бедняков на богатеев нашла выход. Очень скоро перестало звучать «Палле!», кажется, флорентийцы забыли, что поддерживают Медичи, но они помнили, что надо бить Пацци и всех с теми связанных. Пацци ничем не лучше и не хуже Медичи, но они проиграли и потеряли все, в том числе и жизни.

Организаторы заговора ошиблись в главном – они никак не заинтересовали самих флорентийцев. Сменить щедрого блестящего Медичи на Пацци? Зачем? При этом очень многие могли многое потерять. Какая уж тут поддержка…

Зато по первому зову «Бей!» народ принялся громить.

Были подчистую разграблены не только дворец Якопо Пацци, но и дома всех других членов фамилии. Герба Пацци оказалось достаточно, чтобы толпа разносила дом в пух и прах.

Бандини сбежал из Флоренции в одиночку, ему вовсе ни к чему ни слуги, ни охрана, это лишь привлечет внимание. И он не раздумывал, куда ехать – только в Венецию, где у него дела, деньги и возможность отправиться куда-нибудь дальше. Корабли опасная штука, но путешествие по суше для того, кто запятнан кровью Медичи, еще опасней.

Брало зло, он сделал свое дело, даже больше – сначала обманом выманил этого глупца Джулиано в собор. И убил тихо и незаметно, если бы придурок Пацци не стал размахивать кинжалом, никто бы и не заметил. Он, Бандини, справился, а другие нет. Не просто не смогли убить Лоренцо, но и позволили ему бежать!

Самая главная часть заговора – убийство Великолепного – была провалена. Все остальное ни к чему, ни захват Синьории, ни убийство Петруччи или кого-то еще не поможет, пока Великолепный жив, Флоренция в его руках. Оставалось надеяться только на то, что Маффеи сообразил смазать кинжал ядом, кажется, он успел ранить Медичи.