Лоренцо Великолепный

На возбужденную толпу подобные сцены действуют как красная тряпка на быка, Петруччи и приорам не пришлось отражать следующий натиск наемников с первого этажа, через четверть часа с ними было покончено. Причем в буквальном смысле. Толпа растерзала всех до единого, разорвала в клочья!

Во Флоренции сотню лет не было бунтов, бывали, конечно, заговоры, но, с тех пор как к власти пришли Медичи, они умели либо вовремя эти заговоры подавлять, либо вовсе раскрывать раньше, чем те окрепнут. И все равно, выявленных заговорщиков не рвали на части и не вешали десятками. Вешали только убийц по приговору Синьории.

И вот теперь много десятилетий копившаяся ярость выплеснулась наружу. Ее жертвами стали Пацци и их сторонники.

Франческо лежал у дяди во дворце, не в силах подняться из-за большой потери крови, когда горожане ворвались и туда. Слуги Пацци настоящего сопротивления не оказали, они уже слышали, что Франческо убил младшего из братьев Медичи, и понимали, что за этим последует. Хозяин дома Якопо Пацци куда-то умчался со своими всадниками, вернувшийся слуга рассказал, что Пацци вообще сбежал из Флоренции. Дядя сбежал, племянника все равно казнят, чего же защищать?

Люди делятся на три категории.

Одни во время любых бунтов принимают активное участие, первыми выковыривают булыжники из мостовой, первыми же погибают в случае неудачи. В случае удачи их обычно забывают даже поблагодарить.

Другие осторожно отходят в тень и стоят там, пока бунт не закончится, потом выходят из тени и утверждают, что поддерживали победителей.

Но есть и третьи, которые пользуются возможностью пограбить. Такие приступают к действиям, как только станет ясно, в чью сторону качнулась чаша весов. Для них важны две вещи – отследить момент, когда определится будущий победитель, и успеть ухватить как можно больше.

Первые схватили окровавленного Франческо, невзирая на его отчаянные вопли, и потащили на площадь Синьории. То, что Пацци был обнажен, никого не смутило, напротив, весьма повеселило толпу. Его притащили, как падаль, а потом повесили. Теперь в окнах Палаццо Веккьо болтались три тела – архиепископа Сальвиати, намертво вцепившегося зубами в труп Браччолини, и обнаженного окровавленного Франческо Пацци.

А дальше началось уничтожение всех остальных Пацци.

Нет, не младенцев в люльках и не женщин, но мужчин убивали просто из одного подозрения, что они друзья Пацци. Пострадали даже слуги из тех, кто не рискнул вместе с нападавшими громить дворец Пацци. Часть слуг разбежалась, не в силах видеть творившийся кошмар, другие присоединились к погромщикам, третьи проклинали, призывая на головы безбожников громы небесные. У ворот палаццо сидел старый привратник, с грустью наблюдая, как превращается ни во что детище его хозяина.

А что сам Лоренцо?

Пока толпа убивала монахов Маффеи и Стефано де Баньоне, а Якопо Пацци метался между площадью перед собором и площадью Синьории, Великолепный в сопровождении братьев Кавальканти и Паоло успел добраться по боковой улице до своего дома.

Если бы только старый Пацци знал, что его злейший враг совсем рядом, он наверняка рискнул бы догнать и уничтожить, даже под угрозой быть растерзанным толпой, как покушавшиеся на жизнь Великолепного монахи. Но судьба уберегла Лоренцо от встречи с Якопо Пацци в тот день, они встретились позже при совсем других обстоятельствах.

Едва добравшись до дворца на виа Ларга, Лоренцо принялся командовать:

– Закрыть город! Все ворота на запор и никого не выпускать!

Глава 7

Заговор провалился.

Судьба уберегла Великолепного и саму Флоренцию.

Но Джулиано погиб…

Великолепный подозвал к себе Паоло:

– Нужно забрать тело Джулиано.

Тот привычно кивнул и махнул рукой четверым слугам:

– Со мной.

На площади все еще толпился народ, а со стороны Палаццо Веккьо доносился шум – там расправлялись с последними наемниками из окружения Браччолини. Бесстрашные мальчишки сновали от одной площади к другой и сообщали новости:

– Браччолини повесили!

Потом:

– Сальвиати повесили!

Когда Паоло со слугами появились перед собором, их узнали, бросились расспрашивать:

– Где Великолепный?

– Как он?

– Ранен? Сильно?

Паоло успокоил:

– Рана неглубокая. Жив.

У самого входа стояли невесть откуда взявшиеся стражники, на слова Паоло, что нужно забрать тело, один из них заметил:

– Оба? Там два тела.

– Чье еще? – насторожился Паоло.

Во время нападения в соборе было так много людей, что запросто могли убить кого-то в давке.

– Не знаю, кто это. У алтаря лежит.

Стоило шагнуть под своды собора, как Паоло сделал слугам знак замереть.

Было жутко, все перевернуто, на полу кровавые следы, из-за погасших свечей полумрак, кажется, сам воздух пропитан смертью и ужасом. Но Паоло насторожило не это. В тишине отчетливо прозвучал чей-то всхлип. Наверняка чей-то перепуганный ребенок не сумел выбраться, а теперь боится.

– Выходи, не бойся, никто не обидит.

Вторым погибшим оказался Франческо Нери, который закрыл собой Медичи и получил от Бандини смертельный удар в живот. Его тело лежало у алтаря, оттуда же доносились и всхлипы. При их приближении плачущий затих.