Лоренцо

Расстегнув молнию на ширинке, я обнимаю ее одной рукой за бедра и освобождаю свой член из-под брюк. Я хватаю основание и сжимаю. Ее руки, должно быть, болят, и она, вероятно, приближается к пределу того, что может выдержать, но как мне не трахнуть ее прямо сейчас, когда она связана и отчаянно нуждается во мне? Я тру головку своего члена о ее клитор, и все ее тело содрогается. Она наклоняется ко мне, когда я поднимаю ее, обхватываю ее ноги вокруг своей талии и располагаю свой кончик у ее входа. Она такая чертовски горячая и манящая, что меня почти убивает не вонзиться в нее прямо сейчас, но она так опасно близка к краю, что это может просто опрокинуть ее, и она не может кончить — пока.

«Пожалуйста, сэр? Ты мне нужен».

«Ты завладела каждой частичкой меня, солнышко. Я весь твой. Всегда». Я погружаюсь в нее наполовину и стону от облегчения, которое испытываю от ее горячей, влажной киски.

Дрожь сотрясает ее тело и заставляет ее дергаться на цепи. Я поднимаю взгляд на ее руки, осознавая боль, которая, должно быть, сейчас пронзает их. «Ты так хорошо справляешься. Ты принимаешь свои наказания, как хорошая девочка». Я погружаюсь глубже, и она покрывает меня потоком скользкого тепла. «Так чертовски хорошо». Я стону, когда тепло разливается по моему позвоночнику. Моя голова кружится от усилий не остаться в ней до следующей недели.

Она запрокидывает голову, прижимаясь к моему члену, пока она гонится за оргазмом, в котором я ей отказывал. Я полностью погружаюсь в нее и всасываю в рот шершавый сосок, прикусывая его достаточно сильно, чтобы заставить ее закричать, и причиняя ей идеальное количество боли, чтобы смягчить ее удовольствие и держать ее на грани.

«Лоренцо», — стонет она, ее рот открыт, а грудь вздымается от усилий дышать.

Держа одну руку на ее талии, я поднимаю другую руку и освобождаю ее запястья от крюка на потолке. Она роняет голову мне на плечо. Ее горячее дыхание на моей шее заставляет все крошечные волоски встать дыбом. С моим членом, все еще внутри нее, я несу ее на кровать. И когда я выскальзываю из нее секунду спустя, она всхлипывает.

«Где у тебя болит, солнышко?»

Она шмыгает носом. «Мои руки».

Я протираю руками ее руки вверх и вниз, нежно разминая мышцы, чтобы успокоить боль и стимулировать приток крови. Через несколько мгновений ее дыхание выравнивается, а грудь перестает вздыматься. «Ты так хорошо справилась, tesoro».

Улыбка тронула уголки ее губ. «Спасибо, сэр».

Я снимаю с ее глаз повязку. Она моргает, привыкая к свету, и когда ее глаза наконец находят мои, она вознаграждает меня ошеломляющей улыбкой. «Ты так чертовски красива, Мия». Я провожу пальцами по ее ошейнику и нежно дергаю его, заставляя ее ахнуть. «И ты выглядишь еще красивее в этом».

Она хлопает ресницами. «Мне нравится носить твой ошейник, сэр».

Я опускаю руку между ее раздвинутых бедер, наслаждаясь тем, как ее глаза закатываются, когда я играю с ее мокрой киской.

«Ты так красива. Ты чертовски идеальна, ты знаешь это?» Я вонзаю в нее два пальца, и ее спина выгибается на кровати. «Понятия не имею, что я сделал, чтобы заслужить тебя».

Она извивается, ее тело борется за оргазм, в котором она так отчаянно нуждается. Ее губы дрожат, но она удерживает мой взгляд. «Ты все неправильно понял, сэр. Ты мог потерять себя во мне, но я нашла себя в тебе».

Клянусь, кто-то только что пробил мне дыру в груди и зажал мое сердце в тиски. Я делаю глубокий вдох, чтобы заменить воздух, который она украла из моих легких. Если бы я уже не стоял перед ней на коленях, я бы упал на них прямо сейчас и поклонялся бы этой женщине всю оставшуюся жизнь. «Иисусе, Мия». Вытащив из нее пальцы, я располагаюсь между ее бедер и ввожу в нее свой член, не в силах устоять и не быть в ней погруженным в неё прямо сейчас. «Ты так прекрасна».

Обхватив мою шею руками, она обхватывает ногами мою талию, пытаясь притянуть меня ближе, хотя между нами нет ни миллиметра пространства.

«Ты тоже», — хнычет она, впиваясь ногтями мне в спину.

«Ты думаешь, что заслуживаешь кончить, солнышко?» — рычу я, пригвоздив ее к кровати.

«Да. Пожалуйста». Ее горячая пизда крепко сжимает меня, и я врезаюсь в нее, вращая бедрами так, чтобы головка моего члена прошла по ее точке G, давая ей разрядку, которой она жаждала весь последний час.

Она кричит, когда кончает — звук, который вырывается из глубины ее существа, наполненный облегчением и эйфорией, — и она пропитывает нас обоих своим возбуждением. Оно стекает по ее бедрам, пока я продолжаю входить в нее, вытягивая ее удовольствие, пока я преследую свое собственное. Я зарываюсь головой в ее шею, погружая зубы в кожу чуть выше ее ошейника, и трахаю ее сильнее, чем я когда-либо трахал кого-либо в своей жизни.

Я никогда не думал, что у меня снова будет что-то подобное… и я чуть не потеряла ее. Чуть не упустил ее из рук. Но теперь она моя. Она будет моей навсегда.

Я вонзаюсь в нее в последний раз. «Моя», — рычу я, заполняя ее своей спермой, вливая каждую каплю из своих яиц в ее сладкую пизду.