Лоренцо

Интересно, Брэд уже подал заявление о пропаже человека. Обычно полицейские управления не подают заявление, если человек не пропал более сорока восьми часов назад, но я уверена, что он воспользуется своим значком, чтобы ускорить процесс. Представляя его лицо, когда он вошел в дверь и увидел, что дом не убран, я улыбаюсь. А потом, когда он увидел, что «Мустанга» больше нет… я почти хочу быть там и увидеть его лицо.

Вздохнув от удовольствия, я перекатываюсь на бок и прижимаюсь к подушке. Эта кровать такая чертовски удобная.

Брэд в Бостоне, а я здесь, в сотнях миль от него. Даже если он попытается последовать за мной, я в безопасности за этими стенами. Я не настолько наивна, чтобы не знать о Моретти и о том, что они делают. Полицейский он или нет, Брэд не посмеет бросить вызов мафии. И хотя я пацифист в душе, я в отчаянном положении. Какой еще у меня был выбор?

Когда я начинаю засыпать, в моей голове всплывают образы красивого лица Лоренцо и его интенсивных карих глаз. Было странно сидеть и говорить так открыто с совершенно незнакомым человеком, особенно с таким опасным, как он, но также странно знакомым и успокаивающим. Я чувствовала себя непринужденно в его присутствии. Я даже не лепетала так много, как обычно, факт, в который, я уверена, ему было бы трудно поверить, потому что я говорила без остановки. Я все еще думаю о его темном, гипнотическом взгляде и глубоком, успокаивающем голосе, когда засыпаю.

* * *

Я, должно быть, была полностью вымотана поездкой из Бостона в Чикаго, потому что следующее, что я помню, это то, что я вздрогнула, проснувшись от тихого стука в дверь, за которым последовало мое имя. Ее голос заставляет мое сердце учащенно забиться в груди.

«Кэт?» Я сбрасываю одеяло и выпрыгиваю из кровати как раз в тот момент, когда она вбегает в дверь. Мы летим в объятия друг друга, крепко обнимаемся, а слезы катятся по нашим лицам. После того, как мы обнялись на несколько секунд, мы отступаем, и она осматривает меня, ее лоб обеспокоенно нахмурен.

«Нам следует показать глаз врачу. Просто чтобы убедиться, что нет никаких необратимых повреждений».

Я качаю головой. «Никаких врачей. Все будет хорошо. Такое уже случалось», — уверяю я ее.

«О, Миа», — говорит она, всхлипывая, снова обнимая меня. «Мне так жаль, дорогая».

Я успокаивающе провожу рукой по ее спине. «Не надо. Я скрыла самое худшее, Кэт. Пожалуйста, не жалей меня».

Она выпрямляется, вытирая слезы со щек. Я знаю, что она понимает глубоко укоренившееся желание не чувствовать жалости. Что-то случилось с ней несколько лет назад, и хотя она никогда не говорила мне, что именно, это изменило ее. Она полностью замкнулась в себе на какое-то время. Потом она встретила Данте, и я никогда не видела ее такой счастливой.

«Я так рада, что ты пришла. Ты можешь оставаться столько, сколько захочешь. У нас полно места. На самом деле, оставайся навсегда». Она проводит пальцем по моей ушибленной щеке, мягко улыбаясь. «Он никогда не причинит тебе вреда здесь. Я обещаю».

«Спасибо». Я не могу оставаться здесь вечно, и у меня нет намерения это делать, но тот факт, что она позволила мне остаться, значит для меня очень много. «Я так скучала по тебе. И я еще не видела твоих прекрасных малышей».

Это заставляет ее смеяться. «И правда. Габриэлле три с половиной, ей скоро четыре. У нее будет к тебе куча вопросов, так что будь готова».

«Ты же знаешь, что разговоры — это мое призвание», — напоминаю я ей.

Она сжимает мою руку. «Тебе не нужно нервничать в этом доме. Данте очень рад, что ты здесь, и я знаю, что Лоренцо кажется немного сварливым…»

«На самом деле он был очень милым».

Она приподнимает идеально ухоженную бровь, глядя на меня. «Лоренцо? Милый?»

«Я имею в виду, я зажигала посреди ночи в таком виде». Я машу рукой по лицу. «Но этот парень едва моргнул глазом. Потом я его заболтала, и он ни разу не сказал мне заткнуться».

«Хм». Она прищурилась, глядя на меня. «Брэд задал слишком низкую планку, если ты считаешь Лоренцо Моретти милым».

Я толкаю ее под ребра. «Ты оставила его на попечение трех твоих маленьких ангелочков, так что он не может быть таким уж плохим».

«О, он хороший парень. Дети его любят. Я его люблю. Просто…» Она морщит нос. «Милый?» Смеясь, она качает головой. «В любом случае. Пойдем позавтракаем, и ты сможешь поздороваться с Данте и моими тремя ангелочками».

Шум из кухни слышен из коридора, а смех и крики заставляют меня улыбаться. Когда мы приходим, Данте держит Габриэллу вверх ногами и делает вид, что окунает ее в миску с овсянкой.

«Нет, папочка!» — восторженно взвизгивает она, а он притягивает ее к себе и щекочет.

Джоуи сидит по другую сторону стола со своим мужем Максом. Я познакомилась с ними обоими на свадьбе Кэт, но тогда они не были вместе. Джоуи кричит Марко, что ему нужно спасти свою сестру от их папочки-монстра, пока Макс смеется над ними всеми. Лоренцо сидит во главе стола, держа на руках младенца Мики и качает головой в замешательстве. Он что-то говорит Мику, который улыбается ему в ответ, но на кухне слишком шумно, чтобы я могла услышать, что он сказал.