Лоренцо

«Я никогда этого не говорил».

«Я бы спросила себя об этом, если бы я была тобой. Десять долгих лет я оставалась с ним. Надеясь…» Она качает головой. «Но надежда — опасная штука, да? Иногда мне кажется, что это самая мощная сила во вселенной».

«Надежда?» Мои слова полны насмешки.

«Да», — говорит она, выпрямляя спину. «Мы можем жить без большинства вещей, даже без любви. Но без надежды, ну, у нас не осталось бы ничего, ради чего стоило бы жить». Я хмурюсь, глядя на нее, и она тихо смеется. «Я так понимаю, ты не согласен?»

Я пожимаю плечами. «Я думаю, жизнь полна безвыходных ситуаций, но люди продолжают жить без неё».

«Они продолжают жить благодаря этому маленькому лучику света во тьме. Это надежда», — настаивает она.

Моя кожа покалывает от раздражения. «Нет. Не всегда есть луч света, Миа. Иногда есть только тьма и ничего за ней».

Она наклоняется вперед и смягчает тон. «Но даже в самой темной ситуации можно найти луч света».

Произнесено человеком, у которого весь мир не рухнул на глазах. Звук, который вырывается из моей груди, ясно дает понять, что я не согласен, но она снова начинает говорить, прежде чем я успеваю возразить.

«Это правда. Иногда нужно очень усердно искать, чтобы найти его. Но он всегда там, даже если это всего лишь крошечная точка света. И когда ты его находишь, ну, тогда твоя задача — лелеять его, пока он не вырастет больше и свет не начнет затмевать тьму. В конце концов, свет будет всем, что останется».

«Это твоя философия, да?» — огрызаюсь я, раздраженный ее непреклонным позитивом. Если меня заставят слушать ее еще дольше, она поймет, как мало света у меня внутри.

«Да», — говорит она более мягким тоном.

Чувствуя необходимость сменить тему разговора, прежде чем она сможет разозлить меня еще большим количеством своей хипсторской чуши, я кладу ладони на стол перед собой и наклоняюсь вперед. «Так почему же ты осталась с ним?»

Если ее и беспокоит, что я снова переключаю разговор на ее абьюзивный брак, она этого не показывает. «По тем же причинам, по которым все остаются, я думаю. Сначала потому, что я думала, что он может измениться. Я думала, что смогу изменить его». Она фыркает, пренебрежительно смеясь, и качает головой. «Потом я убедила себя, что все не так уж и плохо. Что хорошие времена перевешивают плохие. Секс был невероятным». Она выгибает бровь.

Я делаю глоток кофе, чтобы отвлечься от мыслей о том, что она занимается сексом, потому что по какой-то причине, которую я не могу определить, мысль о том, что этот придурок оставил ей эти синяки, приложив к ней руки, заставляет меня видеть красный. «У тебя действительно нет фильтра, да?»

Это снова заставляет ее смеяться. «Прости».

«Пожалуйста, продолжай», — говорю я, злясь на себя за то, что перебил ее.

«А потом, когда плохие времена стали чаще, и даже секс стал… ну, не таким уж плохим. Я просто не хотела этого, понимаешь?»

Каждая клеточка моего тела вибрирует от напряжения и гнева. Чего бы я сейчас не отдал за несколько минут наедине с этим ублюдком. Кто, черт возьми, так относится к своей жене? Ее голос возвращает меня с края, и я остаюсь в недоумении, почему ее ситуация вызывает у меня такую сильную физическую реакцию.

«Ну, я наконец решила, что мне нужно уйти, пока он меня не убил, но я не думала, что мне есть куда идти. Около года назад я разговаривала с Кэт, и она небрежно упомянула, что мне здесь всегда рады, и я поняла, что ошибалась. Мне было куда идти. Кэт — моя семья, и она всегда рядом со мной, как и я рядом с ней. Я не хочу быть обузой для кого-либо из вас, поэтому я не буду долго торчать здесь, но я знала, что у меня мало времени, и если я не уйду из этого дома по собственной воле, то уйду в гробу».

Я борюсь с желанием наклониться через стол и смахнуть слезу, текущую по ее щеке. Не думаю, что я когда-либо встречал кого-то, кто был бы так готов обнажить свою душу перед совершенно незнакомым человеком. Разговор с ней — это самое интимное, что я делал с женщиной за долгое время.

«Итак, я починила этот старый «Мустанг» и уехала сегодня утром. Шестнадцать часов, два перерыва на заправку и туалет, и я здесь». Улыбка, озаряющая ее лицо, заставляет волосы на моем затылке вставать дыбом.

Мне нужно разорвать эту связь между нами, но я не могу оторвать от нее глаз.

Глава 4

Мия

Я откидываюсь на мягкую подушку и смотрю в потолок. Этот дом невероятен. Гостевая спальня похожа на что-то из пятизвездочного отеля. Я не могу поверить, что моя кузина может жить в этом месте. Без предупреждения слеза стекает по моей щеке. Я бы хотела, чтобы она была здесь. Поверьте, я объявлась в ту единственную ночь, когда она уехала с мужем. Не то чтобы Лоренцо не был полностью гостеприимным, хотя и не хотел, чтобы я была здесь. Он явно хороший человек, но видя, сколько печали он несет на своих плечах, мне почти захотелось плакать.