ЛОРИНГ

Потревоженная моими сапогами пыль посыпалась вниз. Она упала на плечо Пилса, но он этого не увидел.

– Вилсона уволят. Кому нужен беззубый старый волк? А как будет рыдать леди Коллинс! – продолжал он. – Но недолго. Я найду способ ее утешить.

Он услышал шорох, но не успел обернуться полностью, когда я спрыгнул на него. Прогремел выстрел, пуля угодила в потолок. Я схватил его за руку и ударил об пол несколько раз, пока оружие не отлетело в сторону. Пилс схватил что-то тяжелое, выпавшее из коробки, и огрел меня по голове. В ушах зазвенело. Я приложил его затылком об пол, но удар вышел слабый, и в мой затылок снова что-то врезалось. Оглушенный звоном в ушах, я отполз. Пилс оставил своё орудие, которым оказалась крупная берцовая кость коровы. Он бросился к револьверу, но я успел ударить его по ногам, и сыщик пролетел над собственным оружием, шмякнулся на пол в нескольких шагах от него. Мы кинулись к пистолету одновременно, и вместе ухватились за рукоятку. Пилс рычал в усилии завладеть им, бил меня ногами, норовил укусить за руку. В самый разгар нашей борьбы дверь в архив открылась. Я слышал, как повернулся ключ в замке, а потом на нас упал желтый свет от фонаря в руках проснувшегося дежурного. Стены были толстые, дверь добротная. Учиненный в комнате грохот снаружи мог быть едва слышным. Венатор застыл на месте, глядя на нас, катающихся по полу.

– Стой! Стой, я стреляю! – крикнул он. Но за то время, пока констебль доставал из кобуры оружие, мы с Пилсом могли с десяток раз умереть. Каждый из нас понимал, что эта борьба за шанс, шанс быть услышанным. Или убитым.

– Стреляй в него! – сквозь зубы крикнул сыщик, – это Лоринг! Он забрал улику!

– Сержант Пилс, я не могу, вы на линии огня! – беспомощно воскликнул констебль. Он выполнил предупредительный выстрел в сторону, а затем кинулся к нам, разнимать.

– Тебе конец, Лоринг, – процедил Пилс.

Возможно, близость подмоги и призрачная надежда на скорую победу ослабила его напор, или же противостояние утомило, но вдруг мне все же удалось положить палец на курок, и в момент, когда ствол качнулся в противоположную от меня сторону, я нажал.

Выстрел совпал с тем, как констебль схватил меня за шиворот. Пилс удивленно смотрел на меня, не в силах опустить взгляд на дыру в собственной груди. Его губы искривились, словно он готовился заплакать от обиды. Он упал на пол, прерывисто задышал, уставился в потолок, безмолвно вопрошая его или небо, находящееся далеко за перекрытием нескольких этажей, за что такая несправедливость.

– Брось оружие! Подними руки! – крикнул венатор, но я направил ствол ему в живот до того, как тот справился со своей кобурой.

– Всё немного не так, как кажется, – отдуваясь, сказал я и поднялся. Мне приходилось держаться за полки, чтобы не рухнуть ему под ноги. – И если вы меня выслушаете…

– В подвале стреляли! – послышались голоса с лестницы. – Скорее!

Глаза венатора расширились, когда он увидел, как меняется выражение моего лица. Мы оба понимали, что произойдет, если сюда ворвутся его коллеги. Меня пристрелят, и лучшее, что можно сделать – это немедленно смыться. А стоящий напротив законник являлся последней преградой для побега. Наверное, он ожидал выстрел, и очень удивился, когда сильный удар рукояти в висок заставил его отключиться.

* * *

Вокруг тела столпилось десять венаторов. Сидящий на корточках доктор последний раз пытался нащупать пульс и покачал головой.

– Он мертв, – сообщил лекарь, поднялся, подобрал рабочий саквояж.

Вилсон с посеревшим лицом стоял над телом Пилса. Он всунул в рот мундштук от трубки, но не зажигал ее. Прошел уже час с момента выстрела. Пострадавший венатор, получивший удар по голове, сидел на стуле, приложив ко лбу мокрый компресс, и в очередной раз повторял то, чему стал свидетелем.

– Пропустите! Да отойдите же!

Мужчины посторонились, давая дорогу единственной женщине-следователю. Леди Коллинс замерла, когда увидела Пилса. Сразу очень сильно побледнела, чуть пошатнулась. Кто-то придержал ее за локоть, но Илайн убрала его руку. Она подошла ближе, присела возле мертвого друга и глухо произнесла:

– Это не может быть правдой.

– Что он мертв? – спросил Вилсон, не вынимая трубку изо рта. – Или то, что его убил Лоринг?

– Вы сами понимаете, какой это абсурд, – ее рука замерла над безвольно лежащей рукой Пилса. Их пальцы так и не соприкоснулись. – Зачем Лорингу убивать его?

– Он похитил дагеротип.

– Нет…

– Мы с самого начала знали, что этим может обернуться.

– Нет!

– Пилс встал у него на пути и поплатился за верную службу.

– Нет, я не верю, – она повернула голову, и теперь было видно ее лицо, залитое слезами. – Не верю, сквайр Вилсон. Это же Дасти! Как он мог?!

Она закрыла рот рукой и сжалась, ее трясло в рыданиях, и чьи-то заботливые руки подали девушке стакан воды, а другие – накинули на плечи пальто.