ЛОРИНГ

– Как скажете, – я поднялся, поправляя выскользнувшую из брюк рубашку. Мне оставили новую одежду, но я бы предпочел свой старый костюм. Жаль, что он безнадежно испорчен грязью и кровью. – В конце концов, я только условно свободен.

– Возьмите пальто и шляпу, мы немного пройдемся.

Илайн посторонилась, позволяя выйти из камеры.

К моему удивлению, мы покинули здание. Я хотел окликнуть извозчика, но Илайн остановила меня, предложив пешую прогулку. Туман к вечеру развеялся, дождя больше не было, но он точно завис между небом и землей. Мы шли сквозь эти подвешенные капли, окуная в них лицо, будто в летающую на закате лета паутинку. Фонари загорались желтым светом, газ шипел в стеклянных колбах. Проходя мимо жилого дома, мы были вынуждены подождать, пока дорогу пересечет пыхтящий фотограф, несущий на себе тяжелое устройство для дагеротипии и треногу. Удивительно, что кто-то пользуется его услугами. В нынешнем столичном обществе предвзято относятся к нововведениям, а уж тем более к тому, что осуждает сама императрица.

Не разговаривая, мы дошли до широкого двухэтажного здания, имеющего Т-образную форму. Вход выглядел монументально, крышу над ним подпирали толстые колонны, на которых ржавели громкоговорители. Библиотека Асилума. В ней не только хранились книги и документы за несколько веков истории Патрии, но также находился Институт Звука. Понятия не имею, чем занимались эти умники, но именно из этих громкоговорителей иногда доносился пронзительный голос императрицы, призывающий граждан то радоваться, то печалиться.

Мы поднялись по мраморным ступеням к высоким, будто для исполинов, дверям. Илайн потянула на себя ручку в виде львиной головы. Поздно опомнившись, я решил проявить любезность, и ухватился за то же кольцо, но моя рука легла поверх ее руки. В мгновение мы оба отпустили дверь, и та с глухим ударом закрылась.

– Простите, – я повторно взялся за ручку и открыл дверь.

– Не страшно, – Илайн улыбнулась, чтобы скрыть некоторое смущение. – Когда вы учтивы, легко забывается, откуда вы пришли. И насколько наши манеры вам чужды.

– Я не из лесу вырвался, миледи.

– Разумеется. Вы знаете, что я имею в виду.

– Что мне далеко до вас, но я неплохо притворяюсь.

Дверь за мной закрылась, и мы на какое-то время оказались в густой тени, падающей от колонны, расположенной внутри здания. Было темно, и все же я успел увидеть, как хмурится Илайн. Возможно, она отличается от прочих снобов в лучшую сторону, но ее не миновали ни их гордыня, ни лицемерие.

– Добрый вечер, леди Коллинс.

Тихий голос прокатился волной по залу. По широкой лестнице со второго этажа спускался небольшой человек в камзоле, который делал его похожим на лакея. Вот башмаки застучали каблуками по полу, состоящему из черных и белых плит, точно гигантская шахматная доска. Мы двинулись навстречу, и вышли на свет, который обильно изливался из огромной круглой люстры, зависшей под куполом. Мне никогда не приходилось здесь бывать. Либо мои заказчики не были ценителями кристальных знаний, либо не слишком доверяли моим способностям. Почему я сделал такой вывод? По причине того, что в зале находилось две пары охранников, каждый из них занимал такую позицию, чтоб в одночасье обозревать и вход, и лестницу, и колонны.

– Добрый вечер, сквайр Хансер. Всё в силе?

– Разумеется. Кто ваш спутник?

– Лоринг, – очнулся я, протягивая руку, как недавно это сделал Вудроу. Но в отличие от таинственного знакомого Илайн, этот сморчок не собирался отвечать мне рукопожатием.

– Очень рад, – кисло проговорил он и снова с подобострастием повернулся к Илайн, – мы можем идти.

Поднимаясь по лестнице, я старался оглядеться, не привлекая к себе внимания. Да, черт возьми, второй этаж тоже охранялся. Когда-то мне посчастливилось пробраться в дом одного психопата, который нанял ветеранов войны для охраны особняка, цепных псов привязал к сейфу, а сам тайник наполнил колбами с ядовитым веществом. Но при всем пафосе его охрана не могла сравниться с продуманным планом защиты библиотеки.

Мы прошли по окружности балкона к двери, ведущей в другое крыло. Замка не было, как и ручки. Я в некотором замешательстве оглядывался, пытаясь обнаружить хотя бы рычаг, который позволит отодвинуть дубовое полотно с коваными металлическими прутьями, что закрывало нам проход.

– Не слишком усердствуйте, сквайр Лоринг, – в голосе Хансера прозвучала явная насмешка. – Этот замок запирает автомат.

– Кто, простите?

– Автомат. Механический инструмент для простой задачи: держать замок запертым. Как видите, чтобы выполнить столь ничтожную функцию, необходимо больше времени, чем для поворота ключа, но и взломать такую дверь невозможно.

Он подошел к стойке, находящейся в углу, и склонился над предметом, состоящим из конуса, пластинки, в которую упиралась крошечная иголка, и ручки, которая приводила все это в движение.

– Открыть, – произнес он в конус, вращая ручку. Весь механизм при этом страшно гудел, будто в нем заперли целый осиный улей.

– Он рехнулся? – аккуратно шепнул я на ухо Илайн, но та только раздраженно отмахнулась.