Лосиное дело

Женщина открыла заплаканное лицо и пальцем указала ему за спину. И когда Зоркин повернулся, то на месте палатки с тиром увидел окровавленную тушу. Массивная голова лежала под неестественным углом, обнажая сломанные рога. В выразительных тёмных глазах отражался силуэт мужчины. На шерстяном боку из открытой раны текла кровь, окрашивая живот алыми тонами. Это зрелище вызвало шок и удивление. Зоркин даже попытался оправдаться:

– Нет, подожди. Это не я. Это… – не успел закончить свою фразу, как из тёмной пустоты раздался голос с ярко выраженным рыком.

– Ты!

Виктор Степанович огляделся по сторонам, но никого не видел.

– Ты это сделал! – снова повторил голос.

– Кто это? Что происходит? – испуганным голосом проговорил мужчина.

Напряжение возросло, когда Елизавета Анатольевна медленными шагами уходила в пустоту. Её силуэт плавно пропадал из поля зрения, а красное платье сливалось с общим фоном. Зоркин попытался остановить жену словами:

– Стой! Куда ты, Лиза?

Но женщина не слышала его и вскоре исчезла. Глаза мужчины бегали по сторонам в надежде найти её, но та словно испарилась. А потом произошло неожиданное: медленно и с приглушённым стуком появился другой силуэт. По своему телосложению он напоминал женский. Виднелись контуры одежды, словно какой-то униформы. Мужчина подумал о том, что это и есть владелец рычащего голоса. И не прогадал.

– Ты вообще понимаешь, что натворил? – произнёс силуэт.

Странности начались, когда взгляд Виктора Степановича упал на то, что ему показалось ладонями: большие и пушистые подушечки. Взгляд упал ниже и вместо привычных ног мужчине показались лапы с длинными когтями. А когда силуэт вышел из темноты, то дикий ужас окатил человека волной. Перед ним стояло существо с телом женщины и головой рыси. Оно смотрело на Зоркина, как на жалкого таракана, которого можно раздавить не прикладывая усилий. Сам Зоркин, тяжело дыша воздухом, пискляво произнёс:

– О… Боже…

Но услышав эти слова, существо обнажило свои острые зубы и со злостью в голосе произнесло:

– Бог тебе не поможет. Ибо тобой займётся суд!

И вдруг заиграла мелодия. Она прозвучала так, словно кто-то играет на большом органе. Краски мелодии были полны неописуемой мощи и невыразимого кошмара. Внезапная вспышка света разорвала вуаль темноты и на глазах появилось небо. На тёмно-синем фоне грозовые облака плотно прижимались друг к другу и изрыгали сети молний. Огромная стая птиц в чёрном оперении пролетела над головой и безудержно каркала погоде. Затем под ногами мужчины пробежала дрожь. Комья земли ядрами вылетали из трещин, позволяя стволам деревьев вылезти наружу. С треском и визгом дубы, сосны, берёзы и тополя сплетали свои корни в некое подобие скамеек и стульев. А потом из темного леса стали появляться фигуры других существ в человеческих одеяниях: волки и гуси, кабаны и зайцы. Среди них встречались и рыбы с открытыми ртами и выпученными глазами. Вся эта животная братия усаживалась на сплетённые места и поднимали вой, обращённый к Зоркину. Но даже этот вой был ничем перед рыком, издаваемым где-то позади. Зоркин медленно повернулся и перед собой увидел скалу. На вершине скалы стоял широкий стол, сооружённый из двух пеньков и упавшего дерева. Но самое пугающее то, что за этим столом находился медведь, одетый в судейскую мантию и державший дубину вместо молотка. Он бил по столу и яростно рычал, показывая свою силу и статус. Завершала эту картину сидевшая позади лиса, игравшая на органе адскую мелодию.

– Тихо! Тихо, я сказал! – рыкнул животным медведь. – Рысь, расскажи нам всем: кто убил несчастного лося?

Рысь в униформе прокурора ответила медведю:

– Вот этот человек, достопочтенный медведь.

– А почему он до сих пор не в клетке? – спросил медведь.

– Не признал своей вины.

Сидевшие на корнях волки, зайцы, рыбы, утки и прочие звери были недовольны. Они махали хвостами, царапали когтями, скалили зубы и выли до хрипоты. Органная мелодия подливала масла в огонь гудением и ритмом. Сидевший на скале медведь бил дубиной по столу и ревел от злости.

– Ты смеешь уклоняться от ответственности? Да ты просто ничтожество! Трус! – сказал медведь.

Лесная братия поддержала слова зверя и хором зарычала:

– Трус! Трус! Трус! Трус!

– Я не трус. Я – мужчина! – внезапно для всех отозвался Зоркин.

– Молчать! – рявкнул на него медведь. – Твой поступок бесчеловечен. Как можно быть таким жестоким? Как? Сохатому ещё бы жить и жить.

– Можно, если убивать ради удовольствия, – ответила рысь.

– А знаете, сколько ещё невинных он погубил?

– Сколько?

– Немеренно.

– Изверг! Изверг!

И снова звери возмутились: стучали лапами, били хвостами, скалили зубами и даже бросались перьями. Медведь заметил это и со скалы обратился к ним:

– Звери, как мне его наказать?

– Разорвать на куски! – кричали волки.

– Расстрелять! – требовали утки.

– Закопать заживо! – предлагали рыбы.

Каждый хотел расправиться с Зоркиным, тянули лапы к нему и целились глазами, но медведь не позволял. И тогда он обратился к рыси:

– Рысь, а ты какое наказание предложишь?