Лоскутная философия (СИ)

Гендер-фантазия об отрочестве. Думали, что нрав женщины объясняет Луна. Чт'o нрав, если даже и плоть изменчива, взять "транссексуализм", где женщина обращается в М, а М - в Ж. Месье де Бом'oн во Франции, шевалье, стал дамой; ну, а Сирдючко, быдло-звезда, вне пола. Но в колебаниях сред духовной и плотской есть-таки стержень; что-то, при том при всём, неизменно. Что - нужно знать, чтоб жить. Оттого я в отрочестве - в переломном периоде. В этом возрасте, где туман Вечно Женского тает в регулах как предвестников похоти, а различия М и Ж в интеллекте, в духе, в манерах интерпретируют в русле факторов полового естественного, мол, различия - здесь и надо постичь, что пол прежде не в гениталиях, но в мозгах, что пол женский создан культурой, зиждущей "зло" с "добром", и что если Ж плохо, значит культуры нужно поменьше. Либо терзаться месячными, абортами, маммологией, родами и вставлять силикон где можно, краситься, брить лодыжки, шастать на шпильках, стать в результате жалкой старухой и передать вот такой свой modus vivendi детям в наследство - либо меняться ради инакого. Вспомним радости детства, чтоб сравнить с созреванием, одуряющим похотью; сопоставим восторженность детства с взрослым натужливым прагматическим "кайфом". Детство - лот качества и свойств взрослости. Мы в отрочестве портимся, выбирая путь общего как морального, что внедрилось в жизнь так, что стесняет не только характер, но нашу сущность. Нам часто стыдно перед моралью? Нам бы стыдиться, чт'o мораль сделала, заставляя упрятывать "я" в таблоид. Стыд в нас судилище, что внушает стандарт. Откройся. Стыдное - выставь. Речь не про ведьм феминизма, ищущих власти в царстве мужского. Речь о спасении нас из Логоса, оскопившего жизнь. Ж - миф, страсть, витальность. В Ж эрогенна каждая клетка, то есть у женского рай в крови. "Сей мир" вздуман мужчиной, сладившим матку, чтоб с её помощью умножать своё семя планов и замыслов. Ж иное. Им пора брать своё. Прочь логический разум, прочь мёртвый Логос. Надо прозрений, а не суждений. Срок признать неестественность мира. Как оно было? Грехопадение, толковал преп. Макарий, катастрофично, мы пали к низшему и утратили наш естественный образ. Сам в себе падший должен избыть секс (как половинность), в предназначении он единый, обозначает М. Исповедник. Ева с Адамом созданы, а рождён ими Каин и, после, все. Вот правда. Верить сексологам, но провидцев презреть? Оставим мораль с культурой тем прощелыгам, кто ими кормится нам в убыток. Вспомним де Сада: будьте свободны, следуйте зову вашей природы; пусть вам уздой будут только влечения, а законами - только ваши желания, а моралью - инстинкт; наслаждайтесь! верьте природе, что создала вас только для счастья. Нужно вернуть рай не потребления: ведь и в США "плачут".

Нужен рай Жизни. Логоса меньше, Эроса больше. Смоем понятия, по которым нас мерят, и возвратим рай, в коем не будем, как в богомольне, крыться платками. Ж ценность большая, чем мужской бог, и Ж-ресурсы больше оргазма, что предпочтён мужским. Сексуальный строй жизни как прессинг Эроса подрывает витальный (жизненный) импульс и нагнетает смерть.

Вот зачем мне отрочество. Я живой в нём. Я в нём Адам до яблока, ещё райский и истинный и не знающий "зло" с "добром", дабы стать мне "как боги" (Быт. 3, 5). Мне Ева - Жизнь пока; в ней пока моя жизнь; я пока в ней как в истине, она мне как причина, а не ничтожный преодолённый факт. Ж пока ещё рай, не сведённый в скверик реальности... Но я делаю шаг, чтоб попасть в реалисты... я раздвигаю сладостный колдовской туман ради ясности... и вот я у влагалища, куда выгодней сунуть, чем восторгаться Вечною Женственностью детски, и где чудесность райских восторгов занял практичный скорый воллюст, кой омегу и альфу свёл к пяди вульвы. То есть вся женщина для меня днесь - дырка, антропоморфная и покамест с претензией, и покамест с душой, живая...

556

Властолюбивых и агрессивных нужно изыскивать, слать на войны и истреблять там.

557

Лучшее ждёт нас, если восстанем из предрассудков. Пусть оно будет крайне безнравственно, некультурно в наших понятиях, но оно сформирует иной мир, дивный, схожий с волшебным. Мир такой, как ни странно, сущей реального, и он некогда был. Подмечено: человек ненавидит скучную данность, тянется к чуду. Где ни из ряда вон казус - там вмиг зеваки. Ищут красавиц, суперагентов, авантюристов, битв и пришельцев. Ищут героев, дивные факты. Ищут того, чего быть не могло, но что - как-то - вдруг есть, пусть порой только в фильмах. Людям не нужно, в принципе, данности. Нужно то, чего нет: чувств (бурных), мыслей (блестящих), сказочных видов и превращений. Нужно, однако, не без оглядки. Древний мифический этос гибнет, и в нас вливают муть сериалов, книг и ток-шоу, где колготятся пошлые карлы, быдло эмоций и интеллекта, кои подвёрстывает под нуль прочих, чтоб обратить мир в мёртвое поле, где, как останки славных времён, возвышаются горы мёртвых титанов, жертв здравомыслов.