Читаем Лоскутная философия (СИ) полностью

Самый из преданных. Ницше звали "философ-зло", ибо вёл-де к войне, насилию, подавлению слабых, хаял культуру, встал против норм и трактовок образа Жизни, мнил всё фальшивым, даже и Бога. Но, дело странное, он был самый, наверное, христианский мыслитель. Ибо любить Жизнь значит избыть из её недр хилое духом, лживое, подлое и лукаво корыстное, то есть то, что приносит мораль, гнуснейшая из трактовок. Что и Христос хотел: "Положу вражду между сыном и матерью, между братом и братом"... Фраза являет чужесть Христа для мира - иноприродность, стало быть, и Его, и того, к чему звал Он, руша моральный план бытия, образованный первородным падением, и мышление от "добра" и от "зла", - что значило, что, предав древо Жизни и обратившись к древу познания, люди стали реальность интерпретировать, а не чувствовать прямо. Все наши ценности Он растаптывал, нашим "да" сказал "нет" даже в части сакральных родственных связей, кои расторгнул, чтоб, избыв падших, вырастить расу истины и любви. Он клял логику и традиции и весь ход производства рода людского, зиждимый не на воле инстинктов, но на морали, ведшей к созданию человечества как морального шлака вместо могучих творческих самостей. "Брось отцов и иди за Мной", - говорил Христос. Говорил и совсем уже страшное, пригвождавшее нравственность и чреватое войнами: "Я не мир вам принёс, но меч; Я пришёл разделить человечество на Моих и чужих. Кто предаст Меня для домашних, тот против Бога. Я низвёл пламя и как хотел бы, чтоб разгорелось!" Он знал до Ницше, что человечеству, дабы жить (не тлеть), надо вырезать первородный грех с метастазами, пронизавшими сферу мысли, чувства и действий. А это можно только дерзанием, исступлением и пролитием крови. Как только кто-нибудь был христов не в словах, а на деле, вмиг истреблялся. Кто живёт, как велел Христос? Единичные. Ницше - рядом с Ним в профетизме Спасения. Ницше звал к топору, поначалу к духовному, дабы каждый в самом себе стал возвышенным, а потом и к стальному. Ибо быть честным, храбрым, свободным и благородным и означает быть против мира.


667

Есть у апостола Павла тезис, что де "конец закона - Христос". Что наступит после "конца"? Чудесное. Ведь Христос отменил смерть - мать всех законов. С тех пор всё - новое.


668

Нормы валятся. Так, демограф правительства, некий доктор наук, сказал, что не следует осуждать инцест, человек разделял чадородство и эрос издавна, так что дети и эрос - разные вещи... Спец лаконичен. Не обращайся он к троглодитам духа и чувства, он бы сказал, как знать, что инцест допускается, что процесс чадородства с умыслом был включён в круг эроса.

Эрос - главное.


669

Говорю, что жить страшно, что тварь стенает, зло царствует и кровь льётся, что всё воистину в вечных войнах со всем, что некуда убежать от смерти, что в смыслах тесно, всё бесполезно и свет сужается, что тьма близится и теснит живых и что сердце и глаз ждут Бога.


670

Не появись я, было бы лучше. Атомы складывались бы в молекулы, те - в кислоты, те - в организмы, что выражают, рабски и ревностно, неестественный злой железный порядок, царство Ананке. Я ж всё - о рае, что, дескать, Жизнь. Рвусь к истине. Но кому нужен рай или боль моя? Никому. Безотрадно, тоскливо, страшно и больно. Лучше не быть.


671

Дух истины. Я спешил в туалет в порыве, вызванном "черпающим в себе разумом". Я постиг, как их всех уломать к хренам. Я коснулся анала и, возвратясь в зал, начал прощаться. Я очень долго тряс руку босса шведской компании. Этак я всех их метил; пусть пахнут мной. Магически я воздействовал, дабы все покорялись более важному, чем богатство, чин и харизма. Сведшийся к истине, я постиг, что не нрав, не талант, не внушительность манят - но лишь обмен веществ, лепка самости пожиранием прочего. И земля, и что есть на ней, вник я, сгинет в кишечнике, чтоб в итоге стать серевом. Мироздание с Богом, если Он есть, сожрут, в ряд со всем многим прочим; станется лишь глобальная вонь! Мы все дерьмо, что понятно, стоит десятку тесно сойтись. Вонь всех роднит. Вонь - конечное общее. Победит доминантная вонь - моя. Я пожрать горазд; плюс я, ведая корень, корень не прячу. Корень в кишечнике, там где суть всего... И, едва я в том зале начал жать руки, сразу подметил, как, вдруг принюхавшись, все идут ко мне подсознательным образом. Это значит, мною кончались смута идейщины, кавардак убеждений, разница вкусов, свара "духовных"-де "высших" ценностей. Я закрыл философию, отыскав, по Плотину, "корень корней всего". Человек есть кишка per se, междометия коей в целом наш разум! Сходно у этих всех костюмированных куч дерьма, я вник, цель их шарканий, плутовства, свинств, мерзостей, лизоблюдств и мошенничеств, суеты и корыстной пошлой активности состоит в присвоении денег для непрестанного вся и всех обжирания, чтоб затем, обожравшись, смачно смердеть вокруг, подтверждая смысл жизни и ценз духовности!


672

Спорт - дурман человечества, что гоняет мяч бытия вне Бога и забивает в ворота свой апокалипсис.


673

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги