Читаем Лоскутная философия (СИ) полностью

Это незрелые. А вот мудрый не мчит. Он знает: всё лишь слова, теории, пусть и в броских нарядах. Мудрый инертен к фактам культуры, ибо постиг: шедевр и дрянь кровнородственны, в них природа условности как творения по словесному замыслу. Мудрый смотрит глупейший фильм с тем спокойствием, что и как бы умнейший фильм, ибо видит там жизнь, не более. Ведь словам не прикрыть жизнь - жизнь сквозь них проступает. Мудрый и смотрит жизнь.


651

Про "святое". Водка наш нац. напиток. Ингредиентом - ржаной хлебный спирт в 40 градусов из сортов русской ржи, разведённый очищенной ключевою водою. Пьют водку бочками, штофами и корчагами, ендов'aми и жбанами, плюс ещё и в бутылках. Добрая царица, свет-Елизавет, пьёт и веселится, а порядка нет. Федька Пожарский на государевой службе заворовался, пьёт повсечасно, стал без ума, дурак... Пьют, чтоб мозг не командовал.


652

Слово, каждому назначающее судьбу! С начала бе Слово, Слово бе Бог! Пожри всех нас смыслами! Я Твой раб, я пыль ног Твоих! Я, недавно вся истина и спасение мира, - я только пыль днесь и заявляю, что, кто бы ни был, из-под Твоих Сем не выйдет присно вовеки! И да святится словная Логика, коей ладишь нас! Да витает над нами Умысел!


653

Улыбаюсь, сам близ истерики. Потому что мир страшен, в нём больше ужаса, чем не ужаса, потому что неужаса мало; все вещи сдвинулись со своих вечных мест и валятся в беспорядке.


654

Д. Кураев и Епископу до Бога далеко.

Blue Епископ Кураеву до Бога ближе.

Епископ, пусть и ходит высоко,

Кураева - как гендер -

ниже.


655

Уровень веры из передачи на TV "Спас":

- Ах, батюшка! Я зачала в Великий Пост. Можно? Бог не осудит? Или осудит?


656

Грустное. После зимних тревог, после схваток с невзгодами наступает весна. Зацветают подснежники и летят журавли, бухнут почки, мошки под вечер вьются над почвой, тронутой инеем. В ослабелый дух и в продрогшую плоть натекает отрада; с каждым теплеющим нарастающим днём отходишь. Так что ко времени, когда всё в одуванчиках и печёт майским солнцем в гуд насекомых, ты уже молод, крепок и веришь, что скоро сможешь двигать планеты, что все придут к тебе на поклон, любя тебя, и что всё, что тебе не давалось, - дастся. Вот как весною. Силы и веры в переизбытке! Жизнь прибывает день ото дня! Ты счастлив! Кажется, ничего и не надо, кроме живительных перемен вокруг, ну, а все, - мир и город, - ждущие, чтоб тебе поклониться, пусть подождут, не к спеху...

Вот и июль в цветах и в кишении народившейся жизни; женщины ходят чуть не нагие. Горны любви трубят. О, не город и мир ожидают приход твой, думаешь с пылом, но и вся девственность обновлённой вселенной! Смотришься в зеркало, где уже не твой бледный, пасмурный лик, но Зевс! Ты могуч, триумфален, а твои сердце, мысли и чувства обновлены навек и такими пребудут. Впредь ты бессмертен!..

Август природы чуть расслабляет царственной томностью перед выходом тебя в мир и город, в urbis et orbis . Скоро уж, скоро путь на Олимп...

Пойдёт вдруг дождь - и льёт сутки... Небо угрюмо, и травы блёклы... Густ туман, долго виснет над стынущей утомлённой землёю, в воздухе вялость... А и в тебе нет сил. И ты вдруг сознаёшь, что весна с летом только лишь м'oроки, опоившие душу сладким дурманом...

Льют дожди, набирают темп, и твои дух и вера снова хиреют. И постигаешь: всё был обман, обман, что тебя заморочил ради забавы. Ты с сих пор в осени и в зиме будешь вечно, бесповоротно...

О, как весна с летом лгут!


657

Привычная озабоченность власти - это заставить нас ошибаться вместе с ней, властью, в каждом предпринятом ею шаге, чтоб отвечать за всё нам, не ей.


658

Жить - некуда. Хочешь жить - в Бога не попадаешь, а попадаешь только в идеи, что угнетают с неодолимой, мертвенной силой.


659

Гегелю слава! "Нужно подняться в образе мыслей до отвлечённой общей абстрактности, при какой будет всё равно, существуем мы или нет для жизни".


660

Рим и Россия, из аналогий. "Ни у сената, ни у народных комиций не было власти; люди безропотно принимали все ордонансы, что предлагались Августом Цезарем". Марцеллин.


661

Краснобаи как генераторы слов - фразёры, вечно и всюду ведшие к пропасти (вспомнить К'eренского, Горбачёва, Ельцина), а их слушатели - глупцы.


662

* * * Властно входит в бессонную ночь

всё, что сбылось со мной и не сбылось,

чтоб мне прошлое в мыслях толочь,

истощая последние силы.


Где ты, радость начального дня?

Где восторги, подобные крыльям?

Жизнь, громовым величьем маня,

пузырём тихо лопнула мыльным.


Как люблю я истёртость страниц,

мной прочитанных в поисках счастья!

В череде исчезающих лиц

было несколько лиц настоящих.


Я уйду в листопад ветровой,

обрывая последние звенья.

И мой мир унесётся со мной

в край безмолвия, тьмы и забвенья.


663

Против Ананке. Понял: затем я был, чтоб пройти стенку верою. Чтоб смотрел Господь, до чего моя вера достигла, голая, неучёная: пересилила стенку! Стенка-то думала - победит, перед ней остановятся, - только вера насквозь прошла! Жил и был я - для веры.


664

Вижу: природа когда-нибудь восстановится в райских естественных мерах ("неопустительный апокатастазис" М. Исповедника).


665

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги