Лотос

Недолго думая, я следую за существом на свой задний двор. Меня охватывает беспокойство. Я вижу, как енот падает рядом с кипарисом, как раз в тот момент, когда я начинаю замедлять шаги и осторожно приближаться. Когда я подхожу ближе, голова животного приподнимается, наши глаза встречаются на расстоянии нескольких метров.

Он молод, – скорее всего, еще щенок. Эти темные глаза кажутся знакомыми, и все же нелепо думать, что это тот самый енот, с которым я столкнулся во время побега. Только в округе насчитываются десятки тысяч этих млекопитающих.

Но я не могу не чувствовать притяжения – странную связь и непреодолимое желание помочь.

Я не ветеринар, но прочитал бесчисленное множество книг по этой теме.

Присев на корточки, я ищу у животного иные травмы и раны, кроме той, что на животе. Еноты ведут ночной образ жизни, поэтому тот факт, что он бодрствует в светлое время суток, потенциально может быть признаком бешенства или болезни.

Однако я не нахожу доказательств этому, поэтому использую шанс и подаюсь вперед – медленно и дружелюбно.

– Привет, друг. Меня зовут Оливер.

Мой голос остается тихим. Мягким и манящим. Это дикое животное должно было бы испугаться или даже напасть на меня в состоянии стресса, но оно просто продолжает лежать, царапая землю своими крошечными коготками.

– Я здесь, чтобы помочь тебе. – Я придвигаюсь ближе на коленях, испытывая свою удачу. – Мы раньше не встречались?

Я понимаю, что веду себя глупо – задаю вопросы дикому млекопитающему, как будто оно может ответить. Но я уверен, что вижу ответ в его черных глазах. Мне кажется, будто он узнает меня и даже дозволяет подойти ближе, – и я готов рискнуть, даже если все это плод моей богатой фантазии. Я собираюсь помочь этому еноту.

Обдумывая варианты, я решаю, что мне понадобятся перчатки и полотенце, дабы аккуратно взять в руки это существо. Мои инстинкты говорят, что он не причинит мне вреда, но быть уверенным в этом на все сто процентов я не могу. Безопасность превыше всего.

– Оставайся здесь, малыш. Я сейчас вернусь.

Через несколько минут я возвращаюсь с зимними перчатками Гейба и банным полотенцем, которое стащил из бельевого шкафа. Енот никуда не ушел, это заставило меня поверить, что он ждал моего возвращения. Глупо, знаю, но у него невероятно мудрые глаза. Это животное доверяет мне, я уверен в этом.

Придвигаясь ближе, я продолжаю говорить успокаивающим голосом, проклиная большие и неудобные перчатки. Я бы предпочел, чтобы енот учуял мой запах и попытался привыкнуть к нему, но тогда он все равно может укусить меня или расцарапать.

– Я собираюсь вылечить тебя, маленький енот. С тобой все будет хорошо. – Наклонившись, я наблюдаю, как животное слегка вздрагивает, прежде чем прижать передние и задние лапы к земле, ожидая прикосновения.

Я спешно, но аккуратно заворачиваю животное в алебастровое полотенце так, чтобы снаружи осталась только голова. Затем бережно прижимаю его к груди. Он тяжело и быстро дышит из-за волнения и полученной травмы. Одной рукой я обнимаю енота, а левой глажу его по голове, – шелковистый мех щекочет мои пальцы.

– Все будет хорошо. Я помогу тебе.

Дыхание животного начинает выравниваться от моего прикосновения.

Занеся енота в дом, я направляюсь в свою спальню и закрываю дверь. Мне не терпится осмотреть рану. Но только едва я успеваю устроиться, как моя дверь распахивается, и Сидни врывается внутрь, как ураган.

– Оливер?

Енот начинает вырываться, когда я поворачиваюсь к Сидни и приказываю:

– Закрой дверь. Быстрее.

Мой тон голоса, кажется, пугает ее, и она на мгновение колеблется.

– Прости… Я шла сюда и увидела, что ты несешь что-то, завернутое в полотенце. Хочешь, я позвоню кому-нибудь? Это животное?

– Да, енот. Он пострадал.

Сидни неуверенно приближается ко мне, закусив губу.

– Я не хотела мешать. Мне уйти?

– Нет, нет… Останься. Все в порядке. – Я глажу животное, успокаивая его шепотом и шипением. – Он был ранен.

– Мне вызвать ветеринара? Или службу по охране диких животных?

– Нет, я справлюсь. – Я опускаю енота на ковер и осторожно распутываю полотенце. Я сразу же замечаю две колотые раны вдоль его брюшка, когда кладу на бок, отбрасывая окровавленное полотенце. – На нем есть след от укуса. Возможно, койот.

– Надо наложить швы? – интересуется Сидни, опускаясь на колени рядом с нами, положив руки на бедра, обтянутые джинсами, и наблюдая за происходящим с осторожным любопытством.

– Нет. Колотые раны нельзя зашивать. Риск заражения слишком велик.

– Ох…

Я смотрю на нее, гадая, может ли она помочь.

– У тебя, случайно, нет ящика или переноски? Для Алексис, к примеру?

Сидни кивает, уже поднимаясь на ноги.

– Есть. Я сейчас вернусь.

– Спасибо.

Пока ее нет, я несу енота в ванную и обрабатываю рану, слегка надавливая чистым влажным полотенцем на места укусов, а затем промывая ее теплой водой. Животное не пытается убежать, когда я забираюсь вместе с ней в ванну и ложусь спиной на светло-коричневый кафель, прижимая ее к груди. Я определил, что это самка.