Лоуренс Аравийский

Я решил вернуться утром с автомобилями и большим запасом пироксилина, чтобы уничтожить большой четырехпролетный мост. Восстановление его отняло бы у турок несколько дней. Таким образом была бы возмещена неудача Пика. Это было счастливое открытие, и мы поскакали обратно, намечая по пути лучшую дорогу для автомобилей.

Утром, пока войска завтракали, мы, устроив совет, объясняли арабским вождям возможность набега автомобилей на железнодорожную линию. Было принято решение, что два броневика должны опуститься к мосту и атаковать его, в то время как главный отряд двинется дальше к горе Телль-Арару на Дамасской железной дороге, в четырех милях на север от Деръа. Завладев линией, отряд займет там позицию на рассвете следующего дня, 1 сентября, а мы, покончив с мостом, присоединимся к ним с автомобилями.

Около двух часов дня, когда мы направлялись к железной дороге, нашим глазам открылось величественное зрелище реющих бомбовозов, с жужжанием стремившихся к Деръа в свой первый налет. Непривыкший к воздушным атакам, незащищенный турецкий гарнизон понес тяжкие потери.

Мы в двух пассажирских и двух бронированных автомобилях, зигзагами пересекли поросшие травой склоны и пробирались между стенами по усыпанным грубым камнями равнинам.

На подъеме к югу от моста стоял каменный блокгауз. Мы остановились, чтобы оставить здесь под прикрытием пассажирские автомобили. Я пересел в бронированный автомобиль, захватив с собой полтораста фунтов пироксилина, намереваясь спуститься в долину к мосту.

Его своды, которые скроют нас от выстрелов поста, дадут мне возможность подложить и поджечь подрывные снаряды. Тем временем второй автомобиль, открыв активные действия, займет блокгауз, чтобы прикрыть мою операцию.

Оба броневика двинулись одновременно. Когда семь или восемь человек турецкого гарнизона заметили нас, их охватило удивление, и они, выскочив из окопов, ринулись на нас в полном порядке с ружьями наперевес. Их толкала либо паника, либо непонимание происходящего, либо нечеловеческая отвага.

Через несколько минут второй автомобиль открыл по ним стрельбу. Тем временем возле моста появилось четверо турок, которые начали стрелять в нас. Наши пулеметчики установили прицел и открыли огонь. Один из турок упал, другой был ранен, остальные бросились бежать, но передумали и вернулись, показывая, что сдаются. Мы отняли у них винтовки, а их самих отослали в долину к автомобилям. В ту же минуту блокгауз сдался. Мы были очень довольны, что в пять минут и без всяких потерь захватили мост и прилегающий участок железнодорожного полотна.

Джойс в своем броневике ринулся вниз с пироксилином. Мы поспешно расположились возле моста, представлявшего собой прелестную игрушку вышиной в пятнадцать футов, украшенную сияющей плитой из белого мрамора с надписью в честь султана Абдул-Гамида. Мы заложили в отверстия стоков у мостовых устоев шесть небольших зарядов и, взорвав их, разнесли вдребезги все пролеты моста.

Потом мы посадили нескольких пленных поверх груза и двинулись. К несчастью, в своем упоении мы ехали слишком беззаботно, и с моей машиной вскоре случилась серьезная поломка.

Мы пришли в отчаяние, так как успели отъехать лишь на триста ярдов от железной дороги и рисковали потерей броневика, так как враг находился близко.

Шофер Ролльс, наш искуснейший механик, чуть не плакал из-за происшедшего несчастья. Мы обступили его толпой, офицеры рядом с рядовыми, англичане вперемешку с арабами и турками. Все со страхом смотрели на выражение его лица.

Когда Ролльс понял, что он, рядовой солдат, должен командовать в этих критических обстоятельствах, его лицо, казалось, застыло в упорной решимости.

Наконец он заявил, что имеется лишь один шанс на исправление, и он попытается использовать его. Его искусство было настолько велико, что он успешно выполнил свою задачу. Автомобиль без всяких дополнительных починок служил мне до самого Дамаска. Воистину великими были и Ролльс и «роллс-ройс»! В пустыне они стоили сотен людей!

Починка автомобиля задержала нас на несколько часов, и, покончив с нею, мы провели ночь в Умтейе. Мы были уверены, что, выступив в путь завтра на рассвете, не слишком опоздаем при встрече с Нури Саидом. Ведь мы могли ему сказать, что линия на Амман, благодаря разрушению главного моста, была закрыта для движения на целую неделю. Она служила скорейшим путем для прибытия подкрепления в Деръа, и ее уничтожение делало наш тыл безопасным.

Мы оказали помощь даже бедняге Зейду, находившемуся позади в Абу эль-Лиссане, ибо турки, сосредоточившие свои силы в Тафила, отложили атаку до исправления своих коммуникационных линий.

Наша последняя кампания начиналась благоприятно.

Мы перерезываем главные линии

Мы выступили в путь до рассвета и, несмотря на неблагоприятную дорогу, к восьми часам утра нагнали арабскую армию на вершине откоса, ведущего к железной дороге.