Ловчие Удачи

На клумбе, в нескольких шагах от того места, куда свалился Феникс, подпрыгивал маленький и толстенький бесенок. Его темно-синего цвета кожа искрилась на солнце, небольшие перепончатые крылья нервно трепыхались, а белесые глазищи с огромной морды злобно таращились на непрошенного гостя. Длинный язык свисал изо рта до самой земли, что не мешало его обладателю твердить, словно заведенному болванчику, одно слово, сливая его в непрерывный поток незнакомой речи: “Garla-garla, garla-garla!!!”

— А вот и «садовник», — процедил сквозь зубы Карнаж, которому начинало казаться, что он и вправду видит какой-то сумасшедший кошмар, начавшийся, судя по всему, еще тогда, когда он висел и гадал, чем был до трансформации тот корень, за который он уцепился, и где могло оказаться само дерево.

— Garlaaarrrr!!! — возопил бесенок, увеличиваясь в размерах прямо на глазах. По соседству с невероятной длинны языком показались огромные клыки, большая голова плотно осела на ставших достойного для её размера плечах. Бес прыгнул на ограду и выдернул оружие, бросив недвусмысленный взгляд на «ловца удачи».

— Замечательно, — протянул Карнаж, медленно отступая вглубь сада.

Такой сторож был вполне в духе многих чародеев, которые имели более обширные владения, чем просто торчащая из земли одинокая башня где-нибудь на окраинах. Для практикующего мага считалось солидным обставить свое жилище как надо, хотя бы потому, что, коль скоро он не затворился от всего мира и не зарылся в книги, а продолжает принимать просителей, ему следовало, как говорилось, «держать марку». Это значило обзавестись приемной, кабинетом, обеденным залом и, разумеется, обширным садом. Всё это ввела в моду архимагистр ордена Жизни несколько веков назад. Начав с сада, она выстроила в результате великолепный дворец, где устраивала приемы. Новшество имело огромный успех, и вскоре каждый орден обзавелся чем-то подобным.

Довелось на таких приемах побывать и Фениксу, так как «ловцы удачи» и состоятельные маги в современном мире были неразлучны, как нитка с иголкой. Там полукровка впервые увидел нечто подобное бесу, однако та тварь помещалась в стеклянном сосуде, наполненным раствором, а эта — размахивала у него перед носом своим не в меру большим тесаком. Тогда, на досуге, полукровка поинтересовался у знающих коллег, что делать с подобными выкидышами сопредельных измерений, на что получил поразительный ответ. Оказалось, эти уродцы выращивались из тел рожденных мертвыми младенцев, а после отправлялись вездесущими и незримыми посредниками демонов shar’yu’i непосредственно заказчику. Снаружи это было беспощадное и кровожадное отродье, но внутри сидел разум ребенка, примитивный, с соответствующей психикой, которую защищали злоба и инстинкты по сути животного. Не зная таких особенностей, поединок с подобным противником мог превратиться в довольно нешуточный бой. Однако любопытство не раз спасало Карнажу шкуру, потому что он был из тех, кто проповедовал принцип, заимствованный «ловцами удачи» у имперских агентов: «Меньше знаешь — крепче спишь вечным сном».

Бес носился по саду за Фениксом, разрубая кусты и деревья, вытаптывая клумбы и проламывая небольшие деревянные заборчики среди целых картин из феларских и сильванийских роз. Полукровка не без труда, но уклонялся от атак, давая чудищу возможность выдохнуться. Тесак был слишком большим пусть и для изрядно увеличившегося в размерах, но все же ростом с человека монстра. Расчет явно делался на то, что незадачливый вторженец станет драться с этой тварью и, разумеется, лишиться оружия, а потом и жизни.

Карнаж бегал от своего, казалось, неутомимого преследователя долго. Они даже разнесли изящный фонтан, скрывавшийся за густой изгородью. Наконец, полукровка, уловив тяжелое дыхание твари, оторвался от своего преследователя, и перемахнул через густо растущие кусты шиповника. Оказавшись по ту сторону, он не побежал дальше, а затаился у ограды. Бес последовал за ним. Медно-черное лезвие врезалось в землю, сделав очередную прореху в насаждениях. Тварь немного замешкалась, вынимая оружие, и в этот момент на неё налетел «ловец удачи». Меч, схваченный полукровкой двумя руками, с силой обрушился на рукоять тесака в том месте, где она сходилась с лезвием. Тварь недоуменно уставилась на оставшуюся в лапах рукоять, явно огорчившись тем, что сломали любимую «игрушку».

Феникс поймал растерянный взгляд белесых глазищ и хищно улыбнулся. Его локоть влетел в глаз беса. Тварь махнула лапой — ловец удачи пригнулся и ответил ударом колена в живот, после чего основание рукояти меча обрушилось судорожно глотавшему ртом воздух сторожу на темя.