Ловчие Удачи

— Черт возьми, а тесак и впрямь был из дрянного металла, — заключил Карнаж, продолжая жестко охаживать противника, не давая тому продыху. Однако ни разу «ловец удачи» не коснулся монстра лезвием меча. Клинок Феникс даже предусмотрительно убрал в ножны, чтобы не поддаться искушению. Ведь всего один порез холодной стали, и тварь разнесет его клочки по всему острову. Это была своеобразная придумка магов, касательно скорых на расправу воинов, чьи чаши весов суждения о мире зачастую подвешивались так, что одна находилась на рукояти, а другая — у кончика клинка. Таким образом, баланс в решении дилеммы «казнить или миловать» приобретал вполне предсказуемый результат.

Феникс загнал оглушенного противника в угол между пристройкой и стеной и там долго бил ногами с усердием сбира, в чьи руки попался нераскаявшийся еретик. «Ловец удачи» продолжал до полного своего изнеможения, пока бес не усох и не превратился обратно в бесенка.

— Иди и скажи хозяину, что к нему гость! — рявкнул вконец озверевший Карнаж, закончив экзекуцию и выпуская тварь из угла.

— Tuzak-tuzak-tuzak, — затараторил, всхлипывая, бесенок, во все лопатки удирая к башне. Вслед ему раздался усталый вздох Феникса, решившего освежиться в разбитом недавней дракой фонтане. Полукровка разгреб осколки мраморной статуи, набрал пригоршню воды и окатил лицо и шею, громко фыркая. Сощурившись, он посмотрел на солнце. До полудня оставалось не так много времени. Цветы в саду перестали быть аморфной картиной стекшихся красок, будто расплывшейся от дождя. В той стороне, куда побежал избитый бес, в стенах образовались ворота с заманчиво приоткрытой створкой.

Карнаж отдал должное изощренности Хроноса, который всякий раз придумывал что-то новое. Возможно даже, что способности чародея в темпоральной магии давали шанс предугадать следующего просителя и он подбирал испытания сообразно тому, хитря в смеси простоты и предсказуемости с абсурдом и иллюзией. Поэтому Карнаж даже не попытался приблизиться к створкам. Неважно, пусть даже их распахнули бы настежь. Казалось, в гуще аллегорий и символов — излюбленных вещей среди большинства магов, — «ловец удачи» начинал улавливать нить, имевшую сейчас к нему отношение. Хронос построил защиту обиталища таким образом, словно знал о раннем визите Феникса и проверял, не утратил ли тот былой сноровки и смекалки. Начиная с того самого корня, торчавшего из парившего над водой острова. Ведь специально для него. Обман зрительной дистанции по нехитрой аналогии постоянных ошибок в долгосрочных планах, которые когда-то в своей жизни строил Карнаж, достигая цели, но едва-едва не срываясь. Тот же бес — сбор сведений и осторожность…

«Ловец удачи» поднял с земли торбу, которую обронил у фонтана, и задумчиво посмотрел на ворота. Очевидность для многих, как гибельное исключение для единиц. Скорее всего, магический барьер. И хорошо, если полукровка со своей чувствительностью не издохнет на месте, а сможет на карачках отползти, обессиленный, назад. Ведь замена Яном обезболивающих кристаллов под пластинами на некоторое время сильно увеличивала чувствительность к магии.

Выбрав башню не слишком высокую, но и не слишком низкую, Феникс приблизился, осторожно огибая ворота. «Ловец удачи» вынул из торбы веревку с «кошкой», раскрутил и со свистом отправил это приспособление для верхолазанья вверх, вдоль отвесной стены. Но тут произошло то же самое, что случилось, когда полукровка бесстрашно сиганул через пропасть. Снова обман. Снова расстояние оказалось гораздо больше, чем на первый взгляд, и несостоявшийся верхолаз-самоучка с руганью отскочил от упавшей назад «кошки», чуть не расколовшей ему по возвращении череп. Что ж, похоже оставался только один способ, не раз опробованный за то время, пока полукровка выполнял заказы по всему Материку.

— Проклятый маразматик! — прорычал Феникс, затягивая ремни стальных когтей на кистях и предплечьях, попутно защелкнув крепления с шипами на обитых мысках сапог. — Можно подумать, я, как в слюнявых романах, приперся сюда за смазливой принцессой, а не по серьезному делу!

Карнаж принялся карабкаться, благо камень кладки был достаточно грубым, попутно продолжая ворчать под нос свой монолог:

— Осталось только сразится с драконом и потребовать у папаши венценосной девственницы половину королевства в приданое. И, черт меня возьми, если старый развратник действительно не припрятал августейшую особу где-то у себя в закромах!