Ловчий

Луна сегодня была необычно красной. Такое бывает раз в несколько месяцев, а может и реже. Тион и Каллин стояли в темном дворе и вслушивались в звуки ночной деревеньки. Ее жители мирно спали, и только в доме на окраине мерцал в оконце робкий огонек. Он готовился погаснуть, кода я сделаю свое дело, свеча потухнет…

Дверь дома распахнулась и Каллин с Тионом вздрогнули. Я шагнул на крыльцо, мои руки были по локоть в крови. Красная жижа пыталась добраться до закатанных рукавов. Я старался держать руки опущенными, чтобы не замарать одежду.

— Как все прошло? — спросил меня Тион.

— Хочешь посмотреть? — ухмыльнулся я. — Зайди внутрь, только не поскользнись. В них было очень много крови…

Я вытащил из-за спины руку и швырнул им под ноги отрезанную человеческую голову:

— Этот меня умудрился укусить… Пришлось его обезглавить… Не люблю когда меня кусают.

— Все, по коням, — прошептал Каллин, — надо уходить! Я пополоскал руки в дворовой бочке. Вскочил на свою златовласку, и пришпорил ее, рядом ехал Тион. Он посмотрел на меня и тихо сказал:

— Страшный ты человек, Ловчий, как там тебя называли? Маньяк?.. Но я тебя не осуждаю. Без этого в нашем деле сейчас никак нельзя.

— Что есть то есть, — вздохнул я. — А про себя подумал: «Эх, старый ты уже стал, дружище, совсем хватку потерял, не заметил, что отрезанная голова принадлежала трупу крестьянина, который загнулся самым первым от броска моего кинжала»…

* * *

Кронус раскинулся в живописной долине. Огромные величественные стены из гладкого как чешуя дракона камня опоясали город защитным кольцом. Сторожевые башенки усеяны лучниками и арбалетчиками.

— Такое ощущение, что город готовится к осаде, — проговорил я, понукая рыжую лошадь (мы приближались к городским воротам).

— Права Огата, — Тион вытер пот со лба. — Дионис, что-то задумал…

— Может вначале выяснить его планы? — прошептал я, чтобы не услышал Каллин. — А потом выполнить свою часть сделки?

— Тебе жаль короля? Не стоит принимать близко к сердцу свою работу, — улыбнулся ассасин. — Ты же убивал раньше много…

— Да, — кивнул я. — Но это была не работа, а хобби…

— Хобби? — воин вскинул на меня бровь. — Что такое хобби?

— Ну… Ты вот что любишь?

— Хорошее пиво и крепкий ром…

— Нет, в жизни чем заниматься любишь?..

Тион вздохнул:

— В кости играть люблю…

— Ну вот! Это и есть хобби! — А твое хобби людей убивать? И, получается, это тоже зависимость?..

— Зависимость и хобби — разные вещи, — я пожевал нижнюю губу. — Но иногда они совпадают…

Лошади приблизились к распашными воротом из толстенных листов металла, и перед нами нарисовался пузатый стражник с черными как у бармалея усищами. За его спиной переминались трое похудосочнее и не такие эпотажные на внешность.

— Стой, — «бармалей» выставил вперед алебарду. — Кто такие? Зачем в город следуете? Интересно, почему из всего потока людей, непрерывно текущего внутрь городских ворот и обратно, этот остановил именно нас? Он мне напомнил матерого гаишника, который из огромного потока машин всегда знает какую остановить…

— Мы вольные охотники, — Тион чуть поклонился, а я покосился на Каллина (его громоздкое тельце не слишком походило на члена охотничьей гильдии, хорошо хоть доспехи сменил на холщовую одежду и теперь не смотрелся Голиафом, а больше напоминал Хагрида).

— Здесь мы проездом, — продолжил ассасин. — Много дней мы скитались по лесам, снабжая купеческие караваны дичью, а теперь хотим отдохнуть. Пинта доброго рома и горячий ужин нам не помешают. Есть в вашей дыре достойное заведение? У стражника аж усы зашевелились:

— Это славная столица королевства Гроаберг! Как смеешь ты называть ее дырой?! — А по мне что не лес, то все дыра, — улыбнулся Тион. — Не обижайся, служивый. Не люблю я большие скопления людей, вы тут как пчелы в улье. Каждый жужжит и другого укусить норовит. Лес… Вот настоящая свобода…

— Проезжайте! — буркнул бармалей и опустил алебарду. — Чтоб вас волки в лесу сожрали…

Мы въехали в город и лошади звонко зацокали по каменной мостовой. Кронус немного отличался от Акрольда. Здесь было больше простора и дома повыше. Многие постройки были из величавого белого мрамора. Глиняных мазанок вообще нет. Сразу видно — народ здесь получше живет, явно без ипотек и кредитов…

— Не думал, что ты такой артист, — сказал я Тиону.

Тот посмотрел на меня и поморщился, не зная обижаться или нет:

— Это еще кто?

— Тот кто умеет притворятся и чужой жизнью жить на людях, — пояснил я.

— А-а-а… Я думал ты меня птицей какой-то назвал… Ну да… Я артист. Если хочешь одолеть врага будь таким, каким он хочет тебя видеть… В войне побеждает не тот кто выиграл битву, а тот кто выжил…

— Но мы же не на войне…

— Вся жизнь — это сплошная война, — вздохнул ассасин. — А враг не только может быть снаружи, но и внутри тебя самого.

— Да ты философ, — улыбнулся, — артист еще и филосов.

— Диковинные слова ты говоришь, Ловчий, надеюсь не обидные… А вот и постоялый двор подходящий. Приехали! Нас ждет жаренная грудинка, кувшин прохладного пива и …

— Даже не думай! — зыркнул я на него. — Никаких и… Никаких игр в кости! — Как скажешь, командир, — опустил глаза Тион.