Love of My Life. На всю жизнь

— Я обязательно что-нибудь придумаю, — пообещал он. — Мы должны куда-нибудь уехать на выходные, в какое-нибудь приятное место, подальше отсюда. Туда, где не надо будет постоянно оглядываться через плечо или смотреть на часы.

— Это было бы здорово.

Мы вышли из кафе под дождь. В дверях я обернулась и увидела, что хозяин внимательно наблюдает за нами, потирая подбородок. Интересно, что он подумал, когда мы с Марком, оказавшись на улице, немного постояли, держась за руки, а потом расплели пальцы и разошлись в разные стороны.

Глава 25

После апреля наступил май. Прекрасный, солнечный май, когда все деревья одновременно одеваются в свои пышные зеленые наряды, а сладкий, медовый запах цветущих живых изгородей пьянит сильнее вина. Розовые лепестки усеяли тротуары вокруг университета, и студенты начали сбрасывать с себя верхнюю одежду. Щеголяя оголенными животами, они весело щебетали — невинные и оптимистичные, как птенцы, впервые выглянувшие из гнезда под навесом крыши. Служащие теперь предпочитали съедать свои бутерброды в городских садах. Здесь на газонах загорали молодые люди. Они нежились на солнышке, болтали по мобильным и тискали друг друга, ничуть не стесняясь окружающих.

По вечерам, сидя в своей квартире, я мечтала оказаться в каком-нибудь саду. Я думала о том, что сейчас происходит на заднем дворе нашего лондонского дома. Прошлым летом он весь был заставлен цветочными ящиками и горшками. Лука выращивал картошку, сладкий перец, помидоры, базилик, кориандр и кабачки. Я отдавала предпочтение фрезиям, герани и розам. Эти огородно-садовые пристрастия отражали наши вкусы и характеры. Лука выращивал полезные растения, я — красивые. Лука собирал урожай и готовил из своих овощей вкусные блюда. Я постоянно забывала поливать цветы, и, если бы не Лука, мои розы никогда бы не расцвели.

— Посмотри, Лив, — говорил Лука, протягивая руку к молодому розовому кусту и нежно сжимая бутон пальцами. — Он весь покрыт тлей. Представляешь, как себя чувствует этот бедный цветок?

Его пальцы были зелеными и липкими от раздавленных насекомых. Глядя на них, я на несколько мгновений становилась розой, чувствуя боль и досаду. Я ощущала, как маленькие зубастые твари вгрызаются в мою плоть и с чавканьем пожирают ее. Мне казалось, что я умираю, и эта смерть была медленной и мучительной. Тогда мне становилось стыдно, и я начинала действовать. Я тщательно протирала каждый лепесток, каждый листик, избавляя их от паразитов. К июню мои розы были прекрасны.

Сейчас в нашем доме жили чужие люди. Вряд ли они станут заботиться о моих цветах. Они не станут поливать и подкармливать их, не будут обирать тлю с молодой листвы. Конечно, я могла позвонить Линетт и попросить ее забрать мои цветочные горшки к себе. Она бы обязательно выполнила мою просьбу. Но она бы не смогла окружить цветы той любовью и заботой, какой окружали их мы с Лукой. Чего ради?

У меня не было сада, но я знала место, где найду так необходимые мне цветы и свежий воздух. Я отправилась на кладбище. Земля была покрыта сочным ковром молодой травы. Я шла по тропинке, а в воздухе тучами вилась мошкара, и птицы щебетали в ветвях деревьев так звонко, будто это была самая первая весна со времен сотворения мира. Мне хотелось лечь рядом с могилой Луки и наслаждаться ласковыми лучами предвечернего солнца. Сквозь траву пробивались лютики и маленькие пурпурные цветы, похожие на анютины глазки. Этот зеленый ковер манил к себе, казался таким мягким и уютным. Но на кладбище было слишком много людей, живых людей, и я не хотела напугать их своим эксцентричным поведением. Поэтому я не стала ложиться, а просто постояла, глядя на могилу и представляя себе, как теплые лучи солнца проникают глубоко в землю, согревая и ее, и Луку, который в ней лежал. Я поменяла воду в банке из-под маринованного лука, выкинула сгнившие стебли нарциссов и заменила их желтыми тюльпанами. Я понимала, что цветы не простоят долго, но опавшие желтые лепестки будут хорошо смотреться на покрытой молодой зеленой травой могиле — яркие жизнеутверждающие цвета, наполняющие душу радостью и оптимизмом. Я улыбнулась. Мне нравилось, что могила Луки чем-то напоминает полотно импрессиониста.

После кладбища я отправилась в кафе, где заказала стаканчик вина и хлеб с оливками. В кафе было много женщин. Нарядные и накрашенные, в изящных туфлях на высоких каблуках, с тщательно уложенными с гелем волосами, они громко болтали и смеялись в предвкушении веселого вечера. Улыбающийся хозяин кафе принес мой заказ.