Lover In Low Light (СИ)

Глаза зажмурены, Лекса с силой вдыхает воздух через нос, пропуская запах пота и духов Кларк. Она сжимает её руку, которую всё ещё держит на животе Кларк.

— Я знаю.

— Мой папа, — сказала Кларк, дрожа. — Мой папа. Мой папа умер. Он умер. Он… Мой… Он… — её голос ломается, извергается, словно вулкан между зубами — жгуче и разрушительно.

— Хорошо, — хрипит Лекса, не в силах больше держать свой голос твёрдым. — Хорошо, иди сюда, — она тащит к себе Кларк, пытаясь повернуть её.

Кларк обернулась в руках Лексы и легла на её грудь, трясясь и рыдая на рубашке Лексы, словно готова раствориться. Она бормочет всё те же слова снова и снова между всхлипами, а Лекса держит её как можно сильнее.

— Дыши, Кларк, — шепчет Лекса, зная, что Кларк слишком близка к тому, чтобы ненавидеть себя. — Ты должна попытаться успокоиться, чтобы суметь дышать, как сказала твоя мама, помнишь?

Всего день назад, у Кларк случилась первая паническая атака с тех пор, как Лекса её вообще знала. Это испугала их обеих, Кларк хватала воздух ртом между жутким рыданием и задыхалась от собственных слов. Лекса выкрикивала имя Эбби достаточно, чтобы её голос сорвался, и тогда она только могла сидеть сложа руки и смотреть, как Эбби успокаивала Кларк, заставляя её сосредотачиваться на подсчёте и дыхании.

Лекса растирает спину Кларк и радуется, когда чувствует, как её девушка снова начала дышать. Каждый вдох проходит спокойнее и устойчивее предыдущего между небольшими всхлипами и стонами. Лекса шепчет, прижимаясь ко лбу Кларк.

— Всё нормально, — прошептала она, и Кларк кивнула на её груди.

Они лежали вместе в тишине, казалось, часами, годами, прежде чем Кларк перелегла на их общую подушку так, что лица девушек оказались всего в паре дюймов друг от друга.

— Я ненавижу это, — сказала она тяжёлым, словно гравий, голосом, убирая волосы с мокрого и липкого лица.

Лекса кивнула и сжала руку Кларк, их пальцы переплетены между их телами.

— Я тоже.

— Это не правильно, — слёзы проскальзывают на поверхность подушки, Кларк вытирает лицо и предотвращает новый поток. — Это…

— Неправильно, — повторила Лекса, тяжело вздохнув и вытирая новые слёзы со щеки Кларк. — Я знаю.

— У меня чувство, будто я живу в какой-то другой дерьмовой жизни, — прерывисто произносит Кларк, закрывая глаза на мягкое прикосновение Лексы. — словно это не может быть реальностью. Я хочу проснуться и понять, что это — не моя жизнь. Это просто ночной кошмар. Я просто хочу, чтобы это был ночной кошмар, что я сейчас проснусь, а ты будешь обнимать меня, и всё это оставит меня.

Лекса ближе пододвинулась настолько, что их носы коснулись друг друга. Она отпустила руку Кларк и, обняв её, начала рисовать круги на её спине.

— Я не могу тебя разбудить, Кларк, — прошептала она. — Но я всё ещё могу держать тебя в своих объятиях.

Прижав руку к области чуть выше от сердца Лексы, Кларк кивнула:

— Не хочу сегодня возвращаться домой, — бормочет она. — Мы можем остаться здесь?

— Всё, что тебе понадобится.

— Мне просто нужно остаться здесь.

— Хорошо.

— И ты, — сказала Кларк, впечатав палец в область груди Лексы. — Мне нужна ты.

Лекса кладёт палец на закрытые глаза. Кожа вокруг них красная и сырая. Лицо опухшее и усталое, в полосках от макияжа и слёз. Этот вид, считает Лекса, дико душераздирающий и безумно красивый. Она наклоняется, целует лоб Кларк и шепчет:

— У тебя есть я.

Кларк урчит у губ Лексы и прижимается сильнее.

— Поговори со мной.

— О чём?

— О чём угодно, — шепчет Кларк. — Обо всём, о чём хочешь.

— О чём угодно? — Лекса игриво тыкает в Кларк. — Это может занять какое-то время.

— Твой голос заставляет меня чувствовать себя лучше.

Лекса сильнее прижала к себе Кларк, так сильно, что они были прижаты друг к другу практически каждой частичкой, и её щека легла на лоб Кларк:

— Это приятный голос.

Она чувствует, как нос Кларк трётся о верхнюю часть её груди через рубашку и оставляет нежный поцелуй, прижимаясь к ткани.

— Так и есть.

Лекса берёт запасное одеяло позади Кларк и накрывает им их обеих. Кларк помогает ей, подпинывая девушку ногами под одеялом, пока оно не укладывается на ногах, и, не теряя времени, снова ложится на груди Лексы.

— Расскажи мне историю о нас, — шепчет она, одной рукой проникая под рубашку Лексы, чтобы потереть маленький участок её спины, а другой рука остаётся в пространстве между их руками.

— Ты знаешь все истории о нас, Кларк. Ты — половина всех их.

— Я люблю тебя, Лекса.

— Я знаю.

— Расскажи мне о том, когда мы напились и пошли в закусочную, и нам пришлось мыть посуду, чтобы расплатиться за нашу еду.

Лекса улыбнулась, снова поцеловав Кларк в лоб.

— Как не забыли надеть наши штаны, но забыли кошельки?

— Хороший вопрос.

— Ты надела свои бисексуальные штаны с единорогами, — сказала Лекса, вспоминая ту ночь. — Я до сих пор говорю, что это — лучший подарок на каминг-аут, который когда-либо делали.

— Предоставь моему папе возможность купить пижамные штаны с радужными единорогами как способ сказать «эй, ребёнок, мы принимаем тебя».