Ловушка для декана

Напоследок, угостил рюмочкой шикарного коньяка и даже разрешил покурить в форточку, когда мы все закончили.

С последним правда, не обошлось без нотаций.

— Ты в курсе про лошадь, Максимова? — скептически спросил, глядя, как я изо всех сил стараюсь дымить строго в окно.

Я закашлялась. Вот чего настрой портить? Сам же только что дал мне прикурить!

— Это которую можно угробить каплей никотина?

— Именно.

— Да ерунда все это. Опыты были?

Он поднял бровь.

— Конечно, были. Там не глупей тебя люди сидят.

Я нарочито глубоко затянулась и выдохнула аккуратное колечко.

— Вот прям взяли и убили лошадь, дав ей слизать каплю никотина? Вы серьезно думаете, что так оно все и было?

Он скептически скривил губы, явно развлекаясь.

— Я уточню, но удивлюсь, что именно так все и было.

— А как же защитники животных? Неужели не вмешались?

— Максимова… — он вздохнул. — Я впишу в твое расписание на следующий год обязательный курс по истории науки новейшего времени.

— Чего?! — я задохнулась от возмущения. — С какой это стати?! Нам не полагается обязательная история! Хоть науки, хоть Ренессанса!

— С такой, Максимова, что, похоже, ты не представляешь себе, насколько циничны были ученые в девятнадцатом и двадцатом веках. Тогда, в принципе, и человека могли заставить слизать каплю никотина, чтобы посмотреть, как долго он будет мучиться, умирая. А могли и в кровь впрыснуть, чтоб уж наверняка.

Меня передернуло. И курить отчего-то расхотелось.

— Заодно и всякую статистику полезную узнаешь… Сколько народу, к примеру, от этой дряни померло за все время использования табака…

— А индейцы? — я стряхнула пепел в стаканчик с водой, который специально для этого держала.

— Что индейцы? — не понял он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ну, индейцы же табак придумали — те самые, которые супер-мудрые и всё про всё знают, в том числе и про конец света. И лечат всякие опухоли подорожником. Чего бы они свои трубки курили если это прям так смертельно?

Он посмотрел на меня не верящим взглядом — так будто у меня рога вылезли на лбу.

— Что? — я с подозрением отодвинулась.

— Да ничего. Удивляюсь я, Максимова. Как можно быть такой умной и такой дурой одновременно? Прям талант у тебя.

Пока я думала, обижаться мне или нет — все же меня еще и умной обозвали — он забрал у меня сигарету, со смаком затянулся, затушил ее в стакане и взял со стола две тарелки с закусками.

— Пошли кормить родню. Кстати, если тебе предложат посмотреть вместе шоу «Кружок», откажись обязательно. Иначе сама пожалеешь — замучают.

И пошел вон из кухни.

— Какое шоу? — не расслышав название, я засеменила следом. Потом вернулась, подхватила оставшуюся тарелку с канапе и догнала его.

— «Кружок». «The Circle». Это британское шоу, племянники на Ютубе старые серии смотрят по сотому разу… Что-то про знакомства вслепую. Достали жутко, тем более оно не детское, это шоу. Но попробуй запрети! Особенно, когда сестра их обоих скидывает и уматывает в свои командировки. И ведь будут ныть, пока не включишь, говнюки мелкие…

Хорошо, что он не видел, как высоко взлетели мои брови. Декан в роли бебиситера! Вот уж точно сплетня века.

И тут меня осенило — так вот отчего он беспокоился, что в доме нет еды! Не боялся ударить в грязь лицом, а просто не хотел разочаровывать любимых «говнюков», с таким воодушевлением помчавшихся к нему в гости!

Оууу… Милота какая!

Спинным мозгом почувствовав, с каким удовольствием я буду рассказывать об всем этом подружкам, Матвей резко остановился — да так, что я чуть не врезалась в него, перевернув тарелку с канапе.

— Надеюсь, мне не надо напоминать о том, что ты должна держать язык за зубами обо всем, что касается моей семьи и личной жизни?

Кусая губу, чтобы не улыбаться, я кивнула. Потом помотала головой.

— Как рыба, Матвей Александрович! Честное слово! Как рыба!

— Смотри у меня! — погрозил он, но как-то… нестрашно. Придвинулся ближе и чертыхнулся, отставляя в стороны руки с мешающими тарелками.

Между ног мне воткнулось колено, и я прикусила губу уже по другой причине.

— У меня дежавю… Охх…

И ведь почти не играла — на самом деле было очень приятно, как он пытался облапать меня без помощи рук.

Вероятно, тоже вспомнив о том, как связанный, хватал меня всем, чем только мог, Донской тихо и коротко зарычал, толкнулся сильнее, чуть ни поднимая меня коленом в воздух…

— Дядь Матвей, можно мы «Кружок» на телевизоре поставим? С телефона? — донеслось из другой комнаты.

— Твою ж мать… — выругался декан, все еще на автомате пихаясь в меня ширинкой. — Я говорил тебе? Затрахали с этим «Кружком», — и ответил громко, совершенно не запыхавшимся голосом. — Ставьте. И можете не стесняться со звуком…

— Спасибо, спасибо! — наперебой заорали племянники.

Донеслась какая-то веселая музычка, шум, радостное хлопанье в ладоши…

Но, пока мы шли, все это сменилось изумленными вздохами, ахами и выкриками «о, боже, Денис, что это в топе?! Это кто?! Это…»