Ловушка для декана

Слегка покачиваясь из-за лишней тяжести (а, может, из-за алкоголя), вынес меня из комнаты и куда-то понес. И только спустя пару секунд, ошалевшая, взбудораженная, я поняла, куда.

Бросил с размаху на широченную кровать и дернул себя за ремень брюк, одновременно неловкими пальцами пытаясь расстегнуть рубашку.

— Новое условие, Лера, — проговорил, уставившись между моими чуть расставленными ногами, будто его взгляд туда магнитом втягивало.

— К-какое? — точно таким же взглядом я смотрела на его тело, постепенно освобождаемое от одежды.

— Простое…

Рубашка полетела на пол, за ней брюки, и матрас вокруг меня прогнулся под одним очень возбужденным деканом. Матвей навис надо мной — в одним боксерах, прекрасный, как бог из греческих легенд.

— Ты делаешь все, что я скажу — причем сразу же, без слез, без стеснения… по щелчку, как говорят. Я же за это… уничтожаю видео и наказываю всех виновных.

Глава 18

Я испуганно уставилась на него.

С одной стороны, уже настроилась на почти добровольный секс — в надежде, что за пару раз он удовлетворится и отвяжется.

С другой…

— Что значит «все, что я скажу»?

Его рот расплылся в плотоядной улыбке.

— Именно то и значит. Все, что я скажу. Никаких двойных смыслов и интерпретаций.

С секунду я хлопала ресницами, вспоминая все те гадости, которые он собирался со мной делать в кабинете. И мне сейчас на все это ему карт-бланш выдать?

Я категорически замотала головой.

— Не-не-не, я не готова…

Улыбка на его лице исчезла так быстро, что я еще больше испугалась. Пришлось уточнить.

— То есть, готова… но… не на все. Мне еще на лекциях сидеть.

Последнее я, конечно же, не собиралась говорить вслух. Как не собиралась и эдак красноречиво елозить по кровати, будто сама моя пятая точка говорила — нет! Не надо нас «во все дырочки»!

Донской рассмеялся прямо в мое побагровевшее от стыда лицо, наклонился и мягко, ненавязчиво поцеловал — будто успокаивал. Или хотел убить мою бдительность.

— Никто не собирается трахать тебя в задницу, Максимова. По крайней мере сегодня.

Я напряглась, упирая рукой ему в грудь.

— Ээ… То есть вы… ты в принципе хочешь?

— А что тебя так пугает? — он откатился в сторону и лег рядом, опираясь на локоть.

— Ну… — совершенно красная, не понимая, как мы вообще дошли до этой темы, я теребила край платья. — Я еще ни разу… там… ни с кем…

И замолчала, пожалев, что мы вообще заговорили про такой вот нестандартный секс. Потому что ежу понятно, что раз там я боюсь, а здесь — не боюсь, значит здесь мне уже бояться нечего.

Вот так мимоходом я сообщила декану, что уже не девственница.

Ожидая презрения и насмешек, я закрыла глаза и так лежала, сжимая руками все тот же подол платья.

Он молчал.

Потом встал с кровати, куда-то ушел, и по звукам я поняла, что он наливает себе еще коньяка.

— Предупреждаю, Максимова, если ты сейчас начнешь врать мне, что тебя изнасиловали или что-нибудь в этом духе, я буду очень, очень зол.

Какое там «врать»! Я все еще не могла заставить себя слово выдавить, и просто продолжала лежать там, на его кровати, с плотно закрытыми глаза, жалея, что я не ежик, который может спрятаться в собственные иголки.

Может, декан теперь решит, что я его недостойна и оставит, наконец, меня в покое? Почему-то эта мысль меня совсем не радовала.

— И сколько их у тебя было? — неожиданный вопрос заставил меня вздрогнуть и передернуться, вспоминая ту единственную, идиотскую и совершенно лишнюю в моей жизни ночь.

— Один… — прошептала я, открывая глаза, но все еще не глядя на него. — С пятого курса парень, еще в прошлом году… Мы случайно… после вечеринки… И он уже выпустился…

— Хм… — Донской глотнул, отставил стакан и, благоухая лимоном, снова улегся рядом. — Говорят, если спросить женщину, сколько у нее было мужчин, она, не задумываясь, поделит их количество на два… Что ж… Двое — это не так уж и много… Хотя… если думаешь, что совращаешь девственницу, даже один — уже чересчур…

В который раз за эти два дня мои глаза наполнились слезами. Я резко села на кровати, спуская ноги и готовясь убежать.

— Он и был один! Ничего я не делила на два!

— Праавда? И кто же этот герой-любовник, добравшийся до сладкого раньше меня? — елейно-насмешливые нотки в его голосе только усугубили мою обиду.

Сама не понимала, чего я так разнервничалась — вроде и ожидала проблем, когда он узнает…

— Какая вам разница, кто?! — я спрыгнула и метнулась к двери, не в состоянии больше терпеть это унижение.

Соблазнитель херов! Довел до слез, когда я уже была готова…

— Стоять.

Его тон был таким спокойным и вместе с тем настолько не принимающим возражений, что ноги мои будто бы сами по себе приросли к земле.

Я медленно обернулась… и застыла, не в состоянии оторвать взгляда от восхитительного мужского тела на кровати — крупного, загорелого, всё в гладких, напряженных мускулах… Боже, его хотелось облизать с ног до головы, этого декана!