Ловушка для матери

— Кажется, она клюнула, как мы и надеялись. В четыре ноль четыре на площади остановилось такси, из него вышла женщина, пересекла улицу и огляделась. Такси осталось ждать. Она заметила коляску и направилась к ней. К ребенку не наклонялась и не пыталась потрогать его, зато заговорила с Салли. Она пробыла рядом около минуты, точнее — сорок секунд. Машина Орри стояла за углом, но раз ту женщину ждал водитель, не было смысла пытаться подвезти ее. Она села в такси и укатила. Машина марки «парагон». Мне торчать тут до пяти?

— Нет. Разыщи таксиста.

— Номер машины нужен?

— Разумеется. Не дай Бог, попадешь под грузовик или еще что-нибудь случится.

Он назвал номер, я записал и предупредил, что с четырех сорока пяти до шести буду отсутствовать — возьму у Салли пленки и повезу к Элу Познеру. Повесив трубку, я с минуту сидел молча, переводя дух. Первый проблеск после нескольких недель беспросветного мрака. Потом нажал на селекторе клавишу вызова оранжереи.

— Да?

— Примите поздравления. Ваше предположение, что женщина, родившая полгода назад, захочет взглянуть на ребенка, имело основания. Идея использовать как сыщиков, так и фотокамеры тоже оказалась плодотворной. Через десять минут я ухожу, поэтому спешу рассказать. Ставлю два против одного, что мы вышли на мать. Даже три против одного.

— Давай рассказывай.

— С удовольствием. — Я передал ему сообщение Саула. — Так что, если она действительно мать подкидыша, мы ее почти поймали. Выяснить, где она села в такси, нужно, но это может ничего не дать. Главное, что Саул узнает ее на фотографии. Поздравляю вас.

— Удовлетворительно, — пробурчал Вульф и повесил трубку.

Через несколько минут, когда я уже собрался уходить, позвонил Краг, чтобы сообщить, что никого не узнал, и, вероятно, был удивлен, услышав в ответ мое «хорошо». В этот понедельник Салли удалось сделать в два раза больше снимков, чем накануне, — в полдень ей даже пришлось менять пленку в камерах. Всего в нашем распоряжении оказалось шесть катушек, пятьдесят четыре кадра, один из которых был, можно сказать, на вес золота. К шести вечера я отвез все пленки на Сорок седьмую улицу, но Эл не смог проявить их сразу — два его сотрудника были в отпуске, третий — болен, а сам он завален срочной работой. Я уговорил его принять меня на следующее утро и забрал пленки с собой. Во время обеда позвонил Саул. Имя таксиста — Сидней Бергман, пассажирка села на Мэдисон-авеню между Пятьдесят второй и Пятьдесят третьей улицами, он отвез ее прямо на площадь, а потом обратно — на угол Пятьдесят второй и Парк-авеню. Он никогда ее раньше не видел и ничего о ней не знает. Я попросил Саула с утра снова быть на площади (возможно, та женщина пожелает еще раз взглянуть на своего сына), а потом зайти в контору и дождаться меня.

Во вторник без четверти двенадцать я вернулся домой с отпечатанными снимками. Мог прийти на полчаса раньше, но пришлось самому раскладывать карточки по стопкам, чтобы Эл сразу отослал пакеты Крагу, Хафту и Бингэму. Если Люси не узнает женщину, так, может быть, хоть один из них. Вульф, сидя за письменным столом, потягивал пиво, а Саул расположился в красном кожаном кресле с бокалом вина. На столике около него стояла бутылка «Кортон Шарлемань». Очевидно, они говорили о литературе: три книги лежали у Вульфа на столе, а четвертую он держал в руках. Я вошел в комнату, сел и прислушался. Точно, литературные беседы. Я встал и направился к двери, но меня остановил Вульф:

— Что, Арчи?

Я обернулся.

— Не люблю прерывать серьезные разговоры. — Я подошел к Саулу и протянул ему пачку фотографий. — Порнуху не желаете, мистер?

— Сегодня утром она не появлялась, — отозвался он, тусуя снимки, словно карточную колоду. Одного быстрого взгляда ему хватало, чтобы понять, видел ли он раньше это лицо. Саул внезапно достал карточку откуда-то из середины пачки, повернул, чтобы глянцевая поверхность не отсвечивала, вгляделся внимательнее и положил на стол.

— Это она.

Я взял снимок. Прекрасный четкий кадр, три четверти которого занимало лицо женщины: широкий лоб, узковатый нос, рот — немного великоват, подбородок чуть заострен. Глаза напряженно смотрят вправо, видимо, на малыша.

— А она, пожалуй, ничего, — произнес я.

— Действительно, симпатичная, — согласился Саул. — Держится прямо, походка плавная.

— Подробности?

— Рост — пять футов семь дюймов. Вес — около ста двадцати фунтов. Возраст — меньше сорока.

— Конверт дай, пожалуйста, — попросил я.

Он вернул его мне, и я положил туда отобранную карточку вместе с остальными, а потом сунул в карман.

— Извините, что помешал вашей беседе, джентльмены. Должен отлучиться по делам. Если понадоблюсь, звоните миссис Вальдон.