Ловушка для невесты

Аиша сворачивалась рядом с ним на кровати, гладила его лицо и шептала слова успокоения. А потом она снова спала рядом с ним, прижав ладонь к его сердцу.

* * *

На третий день стало ещё хуже.

Сменив простыни, Аиша уставилась на его обнажённое тело, распростёртое на кровати. Мускулы, которые она гладила в первый день, теперь выглядели какими-то… более тонкими. Они сжались? Она не знала, могло ли это произойти на самом деле, но решила, что они именно сжались.

Могло ли такое большое, сильное тело так иссохнуть? Всего за два дня? Или это игра её воображения?

Девушка ощупала его в поисках бубонов и снова ничего не нашла.

Рейф тихо лежал, по-прежнему охваченный жаром, его дыхание было хриплым и неравномерным, каждый вдох и выдох сопровождался звуками, напоминавшими работу кузнечных мехов.

За весь день он не сказал ни слова. Теперь она скучала по безумному бессвязному бреду, который так беспокоил её раньше.

Аиша сама разговаривала с ним, приказывала ему жить, заверяла, что ему становится лучше, и ругала его за то, что он совсем не борется с лихорадкой.

– Ты не умрёшь, Рейф, слышишь? Я запрещаю тебе делать это! Ты выздоровеешь, – говорила она, сердито смахивая со щеки непрошенную слезу. – Нужно быть более жизнелюбивым!

Аиша отослала свою еду назад нетронутой, игнорируя уговоры Хиггинса. Она не могла есть, когда он лежал такой тихий и неподвижный. Её бы стошнило.

Девушка поила его лекарственным чаем с ячменной водой для восстановления сил, и Рейф глотал это питьё, но с трудом. Его бессилье пугала её.

Напоив его вечерней порцией ивового чая и скользнув в постель рядом, она отчаянно помолилась, чтобы Господь сохранил жизнь Рейфу. Аиша лежала, прижавшись к нему и держа руку на его сердце, ловила каждый хриплый вдох и выдох. Она была слишком напугана, чтобы спать.

Но в предрассветный час его сердцебиение и размеренное дыхание помимо воли ненадолго убаюкали её.

А когда наступил рассвет, Аиша проснулась от холода.

Она резко села на постели с криком "Не-е-ет!".

И тут Рейф пошевелился.

Аиша удивлённо моргнула. Её сорочка была мокрой.

Ей стало холодно, потому что её сорочка промокла, и бриз, проникавший через открытый иллюминатор, охлаждал её.

А сорочка промокла потому, что Рейф был мокрым. Он потел. Аиша потрогала его лоб. Он был прохладным.

О Господи, Рейф нормально спал, его дыхание было глубоким и ровным. Она прижала ладонь к его сердцу и почувствовала сильное и устойчивое сердцебиение.

Жар спал. По её щекам хлынули слёзы. Он будет жить. Лихорадка отступила.

Глава 13

Рейф проспал б'oльшую часть дня, и когда было далеко за полдень, Аиша, бросив на него взгляд, заметила, что он за ней наблюдает. Теперь его голубые глаза были ясными, как небо, без единого признака лихорадки. И даже слегка… недовольными?

– Что вы здесь делаете? – спросил он.

– Всё хорошо, вы были больны, – она поспешила к кровати и дотронулась до его лба. К счастью, прохладному.

Рейф поднял на неё взгляд и, нахмурившись, поймал за руку:

– Что вы делаете?

– Проверяю, нет ли у вас жара. Его нет. Теперь вы пойдёте на поправку.

Он попытался сесть, но упал назад на подушки.

– Боже! Я слаб, как котёнок.

– Да, вам нужен отдых, потребуется какое-то время, чтобы восстановить силы. Вы очень сильно болели. Я… я думала, что вы умрёте, – добавила она печально.

– Вздор! Я здоров как бык, – заявил Рейф и снова попробовал принять сидячее положение, на этот раз преуспев, хотя и с видимым усилием.

– Нет, вы упрямы как бык, – поправила она его. – А теперь оставайтесь-ка, пожалуйста, на месте. Мне необходимо вас вымыть.

– Вымыть меня? – тёмные брови сошлись на переносице. – Вы не сделаете ничего подобного!

– Не будьте глупцом, вам необходимо помыться. В случае если вы не заметили, от вас воняет. Когда лихорадка сп'aла, вы весь изошли потом, и теперь мне надо вас вымыть, чтобы вам было приятнее выздоравливать.

Насупившись, он заглянул под простыню, и на краткий миг глаза его расширились, когда он увидел, что обнажён. Он взглянул на неё, затем осторожно понюхал себя… и резко отдёрнул голову.

– Фу!

Аиша засмеялась.

– Я же говорила. С п'oтом из вас вышла болезнь. Теперь вы позволите выкупать себя?

Он натянул простыню до подбородка.

– Теперь я расположен к этому ещё меньше, после того, что увидел. Чёрт возьми, Аиша, вы не должны даже находиться здесь, со мной, когда я в таком состоянии. – Он подоткнул вокруг себя простыню. – Где Хиггинс?

– Снаружи.

– Тогда позовите его. Он может мне помочь.

– Нет, не может, – тихо ответила она. – И не сможет в течение ещё десяти дней.

– Что вы имеете в виду – ещё десять дней? Мне казалось, вы сказали, что он снаружи? Он отправился куда-то?

– Нет, он всё ещё на судне, – ответила Аиша. – Но есть вероятность, что я заразна, поэтому, чтобы знать наверняка, капитан поместил меня под карантин ещё на десять дней.

– Если вы на карантине, то что вы делаете в моей каюте?

– Это и есть карантин, – ответила она. – Я же сказала, что вы были больны. Мы подумали, что это может быть чума.

– Чума?