Ловушка для обольстителя

Лиззи мгновенно встрепенулась. Вдруг это Макс, который тоже не может уснуть? Лиззи потянулась к тумбочке, чтобы унять голосящий телефон. Разумеется, это был он.

– Чего ты хочешь? – спросила она.

– Я знал, что ты не спишь. У меня тоже не получается уснуть. Можно мне приехать?

Лиззи включила лампу возле кровати и недовольно взглянула на часы. С тех пор как она смотрела на циферблат в последний раз, прошло три минуты.

– Ты хоть понимаешь, сколько времени?

– Да, почти два. И, черт побери, я сойду с ума, если ты не разрешишь мне приехать!

– Ладно. Хорошо. Но тогда привези пончики. Мне необходимо сладкое.

– Я заеду в магазин и куплю те самые, маленькие, с пудрой, которые ты любила, когда мы были детьми. Они всегда поднимают тебе настроение.

– Возьми две коробки. – Если уж она собирается пожирать мини‑пончики среди ночи, то нет смысла сдерживаться.

– Конечно. До скорого.

Макс повесил трубку, и Лиззи уставилась на замолчавший телефон. И зачем она пригласила Макса к себе в такое время?

Тем не менее она оделась, нацепив на себя первые попавшиеся джинсы и футболку. В надежде, что чашка чая успокоит нервы, Лиззи прошла на свою белоснежную кухню и наполнила водой старомодный чайник.

Вскоре прибыл и Макс – вместе с пончиками, которые вручил Лиззи. Лиззи предложила ему чай, но он предпочел апельсиновый сок – самостоятельно забрался в ее холодильник и налил себе из пакета. На нем была та же самая футболка, что и на вечеринке, только теперь вместо бархатного пиджака к ней прилагались клетчатые пижамные штаны.

– Не могу поверить, что ты вышел из дома в таком виде, – заметила Лиззи.

Наконец Макс перестал улыбаться.

– Я не могу отбросить мысль о том, чтобы усыновить Токони, Лиззи.

– Я знаю. Я тоже. – Она отнесла пончики в столовую, где оставила свой чай, захватив также пачку салфеток, которые наверняка ей понадобятся.

Макс проследовал за ней, и они сели друг напротив друга. Жалюзи на окнах, сквозь которые обычно проникал естественный свет, сейчас были плотно закрыты.

Она открыла первую пачку и тут же все съела.

– Хочешь? – спросила она у Макса.

Тот покачал головой.

– Может, нам правда это сделать?

– Сделать что? Усыновить Токони? Мы не можем.

– Можем, если будем следовать моему плану.

– И поженимся? А потом разведемся? Это нечестно.

– Ты имеешь в виду, что нам не стоит разводиться? Черт, Лиззи, это не сработает.

– Я имею в виду, что фиктивный брак – это нечестно, и нам вообще не стоит так поступать. Это несправедливо по отношению к маме Токони.

– Но мы бы стали хорошими родителями. Лучшими родителями для ее сына.

– Это все равно не дает нам разрешения нарушить правила. И что насчет Лозы? Как нам убедить ее поверить в нашу хитрость?

– Мы просто скажем ей, что наши усилия по поиску семьи для Токони заставили нас осознать собственные глубинные чувства.

Лиззи открыла вторую упаковку пончиков.

– Чувства?

– Ну да. – Макс скривился. – Соврем, что без памяти друг в друга втрескались.

– Как романтично звучит! А если твое кислое выражение лица отражает эти самые глубинные чувства, то она никогда не поверит в нашу историю.

– Перестань все усложнять. Ты тоже выглядишь несчастной.

– Это потому, что я не хочу замуж.

– Я тоже не хочу жениться. Но я хочу быть отцом Токони и хочу, чтобы ты стала его матерью. А как иначе этого добиться, я не знаю.

О господи. Он говорил так искренне и так серьезно, что брак, основанный на лжи, начал казаться ей правильным выбором.

– Ты действительно считаешь, что нам это удастся?

– Да. Но придется притворяться перед всеми, даже перед друзьями и родственниками. Нельзя позволить им догадаться, что мы это делаем только ради Токони и планируем потом развестись.

– А развод сразу же после усыновления не покажется подозрительным?

– Мы просто скажем, что ошиблись в своих чувствах и приняли любовь к ребенку за любовь друг к другу. Кроме того, люди увидят, что мы разошлись мирно и остались друзьями, так что никто не станет волноваться.

– Я хочу быть его матерью так же сильно, как ты – его отцом.

Макс склонился в ее сторону так резко, что задние ножки его стула оторвались от пола.

– Тогда давай сделаем это.

– Хорошо. Но каков наш первый шаг?

Макс тоже был неспокоен, судя по тому, как он принялся качаться на стуле.

– Мне кажется, нам надо сперва поговорить с Лозой.

– Ты имеешь в виду, поехать к ней?

– Честно говоря, я бы лучше позвонил. – Стул глухо ударился ножками об пол. – Вообще, мы можем сделать это прямо сегодня, днем.

Лиззи была не готова.

– Дай мне время.

– Зачем?

– Чтобы решить, как нам нужно себя вести.

– Мне легче импровизировать.

– А мне нужно подумать, что я буду говорить. Я не могу просто выдавать первое, что в голову взбредет.

– А я не могу просто реагировать на твои реплики. Это будет звучать неестественно.

Лиззи вздохнула. Макс посмотрел в темное окно.

– Может, мне сделать это одному? Нет необходимости нам обоим ей звонить. А если ты со своим четким сценарием будешь стоять рядом, я только стану сильнее нервничать.

Лиззи задумалась. Лгать Лозе было достаточно неприятно, но лгать вместе – тем более невпопад – возможно, хуже.