Ловушка для папы

Главную попутчицу Василий увидел только вечером, когда поезд остановился на ночлег в основательном придорожном трактире. Она подошла к молодому человеку сама. Сначала долго говорила с Гонсалесом, тот вполголоса от чего-то отказывался, но барышня настаивала…

Необычная у них оказалась попутчица. Она не прятала лицо под вуалью, как местные дамы, не куталась в множество одёжек, подобно цыганкам, и не носила на себе полпуда золотых украшений. Молодая, со стройной фигурой и живым, подвижным лицом, она неуловимо привлекала ещё чем-то. Василий Лукич долго ловил это незаметное, ускользающее чувство, пока не сообразил – дама, которую им поручили доставить в Кадис, была чисто вымытой. Местные женщины, мягко говоря, не злоупотребляли моющими средствами. Хотя здесь, на территориях, прежде занятых мусульманами, это было не так заметно, как в изначально христианских землях.

Их же попутчица, можно сказать, блистала чистотой. И когда она подошла к молодому человеку, он с наслаждением вдыхал незнакомый, но очень приятный запах её тела.

– Это тебя послал Маверик? – чуть растягивая слова спросила она. – Ты от администрации?

– Э… – не сразу нашёлся Свиньин. – Базиль де Совиньи к вашим услугам, сеньорита.

– Занеси мой багаж.

Фраза была сказана уже с полуоборота. Девушка, взмахнув пышной причёской, двинулась ко входу в трактир, даже не заботясь об ответе. В её кильватере так же гордо вышагивали обе служанки. Пока Василий изумлённо смотрел им вслед, одна, идущая последней, быстро обернулась, и хитро подмигнула ему.

Вот и попытка поставить меня на место в этом поезде, подумал Свиньин. И как же действовать? Он ещё размышлял, а ноги уже сами несли его к стойке. Там ожесточённо, перебивая друг друга, спорили хозяин трактира и сержант.

– Прошу прощения, сержант, – молодой человек неуважительно похлопал полицейского по затянутому в сталь плечу.

В возникшей тишине тонко зазвенело. Оба, и трактирщик, и Гонсалес, замолчали и уставились на прервавшего беседу невежу. Свиньин сделал вид, что не заметил этого.

– Прошу прощения, но дон Маверик сообщил мне, что на вашем отряде лежат обязанности по охране, поэтому, с вашего позволения, я возьму труды по организации ночлега на себя.

Он галантно, но в то же время, не теряя достоинства, поклонился.

– Хозяин, какими номерами вы располагаете?

Несколько секунд царило молчание, после чего сержант глухо шмякнул кулаком правой руки в ладонь левой и пошёл на выход. Трактирщик же мгновенно переключился на нового собеседника.

Выторговать шесть комнат, да ещё и получить десять процентов скидки за большой заказ, удалось очень быстро. Сказалось общение с мэтром Коганом. В дополнение служащие бесплатно разнесли вещи путешественников. В самом деле, не думала же эта гордячка, что Василий будет лично таскать её кофры?

Глава 27 TABERNVM

Вечер прошёл спокойно, если не считать постоянных подначек со стороны стражников. Во время ужина Василий неоднократно слышал нелестные фразы о себе, брошенные вроде бы тихо, на ухо, но с расчётом, чтобы и он уловил. Несколько раз его пихали, то под локоть, то в спину, как раз, когда он подносил ложку ко рту, дважды пытались выбить из-под седалища табурет. Так что, закончив ужин, Свиньин не стал задерживаться в зале и пошёл спать. Ночью его никто не побеспокоил, тем более, что дверь он запер на предусмотрительно приделанный под ручкой небольшой, в пол локтя, засов. Так что выспаться удалось на славу.

А вот утро началось с неприятности. Кто-то из доблестных городских воинов в несомненной заботе о безопасности единственного невоенного лица в окружении, забил клинышек под дверное полотно так, что открыть дверь изнутри было очень проблематично. Василию пришлось приподнимать дверь кинжалом и долго водить в образовавшейся щели жёстким кожаным ремнём, отталкивая деревянный клин. Когда он наконец-то смог выйти, оказалось, что вся остальная группа уже выехала. Более того, при попытке следовать за ними его остановил зычный голос трактирщика.

– Куда?! – взревел он. – А кто платить будет?

Василий оплатил комнаты ещё с вечера, поэтому недоуменно посмотрел на наглеца. Тот не реагировал, лишь выжидающе поднял левую бровь.

– Я же тебе вчера заплатил.

– О, сеньор, это был всего лишь задаток. Оплата всегда происходит после ночлега.

Врал трактирщик безбожно, деньги ему выплатили все. Если только доблестные работники меча и кинжала съели на завтрак все запасы пищи или так и не представленная Свиньину именитая дона вдруг решила радикально изменить свой имидж и начала неудержимо толстеть…

– Сколько же ты хочешь?

– Всего пять мараведи, сеньор.

Это уже была грубая попытка грабежа. За пять мараведи можно было приобрести весь этот трактир вместе с насторожившимся во входных дверях вышибалой. Если он сейчас возмутится непомерной ценой, хозяин будет иметь право раздеть его до нитки и оставить лошадь в качестве залога. Но и платить такую не следует. Нельзя поощрять подобную наглость.