Ловушка для папы

– Хорошо, – Василий принял решение. – Так как я следую по приказу главы Гранады, можешь выписать мне счёт. Я тут же передам его в администрацию.

– Э, нет! – трактирщик помахал пальцем. – Знаю я вас, проходимцев. Ни по какому приказу ты не следуешь. А ну, давай деньги, не то пожалеешь!

– Как хочешь. Я предлагал тебе. Ты отказался. Так что, счастливо оставаться.

Василий, не обращая внимания на всё сильнее заводившегося трактирщика, последовал к выходу. В самые лапы громилы-вышибалы. Вон он, радостно потирает кулаки в ожидании долгожданной драки. Уже замахивается…

Замахнулся парень широко, щедро, от души. Кулак, с голову Свиньина размером, рассекая воздух понёсся в его сторону. Вот только дрался увалень по-деревенски, не ожидая каких-либо приёмов, потому и не успел отреагировать на уход в сторону. Василий присел чуть вниз-влево, пропуская кулак над головой, потом с силой толкнул вышибалу в плечо, добавляя импульса по его же траектории. Тот ожидаемо грохнул костяшками пальцев в кирпичную стену и, нарушая повисшее в зале молчание, оглушительно заорал. Дуэтом ему что-то вскрикнул хозяин. Свиньин не стал ждать, пока трактирщик и его подельник завершат вокальные упражнения, и просто вышел наружу.

– Где мой конь? – сверкая глазами, прикрикнул он на мальчишку-конюха.

Тот мышью юркнул в конюшню и уже через минуту вывел под уздцы каурого жеребца. Вот гады, даже не запрягли как следует. Василий подтянул незатянутую подпругу, разгладил потник, и прыгнул в седло. Как раз вовремя. Только он выехал за ворота, как дверь трактира с грохотом распахнулась и наружу вылетел красный от гнева хозяин. Гость не стал разбираться в чём дело, а лишь ткнул коня каблуками в бока.

Определить, куда двинулся оставшийся без пассажира поезд сложностей не составило. Василий ещё вчера заметил, что серый иноходец одного из полицейских странно подкован. На трёх ногах подковы были новенькие, ровные, а правая задняя несомненно требовала перековки – подкова там еле держалась на двух гвоздях, к тому же оба выступа её были сточены почти под ноль. Оставалось лишь время от времени бросать взгляды на дорогу, отмечая характерные следы.

Жаль только, ехать быстро не получалось. Нерадивые конюхи явно пожалели овса для проезжего, и голодный жеребец теперь то и дело тянулся к растущей на обочине траве, напрочь игнорируя попытки всадника ускориться. Пришлось через час делать остановку и пускать беднягу хоть немного попастись. Заодно и сам перекусил приготовленным ещё заботливой Анной Марией хлебом и сыром. Это, конечно, задержало путника, но точка назначения известна, бумаги при себе, а знатная дона находится под защитой немаленького отряда городской стражи, так что получасом раньше он их нагонит, или получасом позже, не имело никакого значения.

Однако, уже к обеду оказалось, что имело. Об этом прежде всего сообщила истошным граем стая ворон, кружащаяся над перекрёстком. А когда Свиньин подъехал ближе, отпали все сомнения. Здесь состоялся нешуточный бой. В пыли лежали все два десятка полицейских, а чуть поодаль, за скалами, догорали обе кареты. Ни трупов нападавших, ни женщин видно не было. Василий долго бродил среди останков, разглядывая следы и отмечая мелкие детали стычки, прежде, чем сложил для себя картину схватки.

Если он правильно понял, первый залп сделали залегшие на пригорке четверо стрелков. Сначала Свиньин думал, что это были арбалетчики, но ни одного болта он так и не нашёл. Тогда Василий решил, что их выдернули из тел и забрали с собой. Многие так и делали – хороший железный болт стоит немаленьких денег. Но чуть позже в пыли нашлось совсем другое объяснение. Это оказалась гильза. Латунная, длиной в палец. Такие он встречал в огненных самострелах войск Бонда.

Но ведь не могли же солдаты Бонда обстрелять подчинённое их же администрации подразделение. Да и зачем? Достаточно издать нужный приказ, полиция и так его выполнит. Но многозарядные ружья…

Американцы такими не пользовались. Он и сам с удовольствием стрелял из пневматической винтовки Моторина, более того, в ранце и сейчас лежал неизвестный никому из бывших спутников, сохранённый ещё со времён сопротивления, короткоствольный двенадцатизарядный самострел. Значит, кто-то неустановленным путём раздобыл огнестрельные винтовки, а потом с их помощью выбил большинство охранников, и захватил неизвестную, но очень важную дону, а для уверенности, и обеих её служанок. После чего собрал с поля боя всех своих убитых и раненых, чтобы не облегчать работу следствию.