Ловушка для вексари

Существо замялось. Оно оглянулось на свою норку – видимо, прикидывало, не лучше ли было бы сбежать, пока была возможность.

– Может быть, ты не знаешь её по имени, – продолжала Кара. – Она…

«Пещерный крот понял. Это большая честь – помочь Девочке-Ведьме».

– Ты меня знаешь?

«Тебя все знают!»

Пещерный крот был высотой ей по пояс. Он взирал на Кару умными глазками, блестевшими в темноте. Он улыбнулся ещё шире.

«Ты уничтожаешь тварей, что делают больно-больно. Пожирателей теней. Пожирателей потерянных вещей. Ты нас всех исцелишь!»

Кара отвернулась – ей сделалось стыдно.

«Животные ждут, что я их спасу, – подумала она, – а я вместо этого собираюсь освободить их злейшего врага! Я предательница…»

Но всё это была неправда – и это-то и было самое ужасное. Ведь освободив Сордуса, Кара их и в самом деле спасёт. Она просто погубит весь остальной Мир.

«С какой стороны ни возьми, кто-нибудь да пострадает, – подумала она. – Правильного ответа не существует».

Пещерный крот повёл Кару центральным тоннелем. Тоннель вел под горку, через естественный мост, отполированный водой до стеклянной гладкости. В дальней стене пещеры было отверстие, откуда хлестала вода. Вода рушилась в темноту с рёвом, от которого дрожала земля. Кара посмотрела с моста вниз, но так и не разглядела, куда же падает вода. Они шли всё дальше. Тоннель нигде не разветвлялся, других путей не было. Пещерный крот забрался Каре на плечи и свернулся, как шарфик. Его кожа холодила ей затылок. В животе у Кары забурчало. Девочка уже подумала, не промахнулась ли она, рассчитывая, что на спуск под землю уйдёт несколько часов. А вдруг несколько дней?

Но тут они миновали разлом в стене и очутились в самом громадном гроте, какой доводилось видеть Каре.

В этой части пещеры было холоднее, и вдобавок тянуло сквозняком, как будто сюда нарочно гнали холодный воздух. Потолок грота терялся в вышине, и его размытые очертания напомнили Каре кроны Чащобы наверху. С потолка свисали сталактиты, длинные, как деревья, и их острия светились ярким голубым светом, который озарял стены, поросшие мхом – и нечто совершенно неожиданное.

Все сталактиты и стенки пещеры были опутаны паутиной.

Она тянулась через весь огромный зал и была не плоская, как другие паутины, которые доводилось видеть Каре, а объёмная: со множеством уровней, переходов, слоёв поверх слоёв поверх других слоёв. И несмотря на замысловатое устройство паутины, она выглядела изумительно симметричной: каждая ниточка на своём месте.

– Ау! – окликнула Кара. Её голос раскатился эхом между каменных стен.

Никто не отозвался.

Кара огляделась повнимательнее. Хотя паутина выглядела в самом деле впечатляюще, это было не единственное из чудес пещеры. Из широкой расщелины в каменном полу выпирала туго сплетённая масса чёрных корней толщиной с древесные стволы. Корни доходили до нижнего уровня паутины, и там расходились в стороны. Сотни отдельных корней взбирались по паутине к потолку пещеры, пробирались сквозь трещины в камне и в чёрную землю над ними. А оттуда, наверно, они могли дотянуться почти до любого места на острове…

«Ну, как тебе моя ловушка?»

Кара вздрогнула от неожиданности, оглянулась, ища, откуда исходит этот голос, потом сообразила, что голос звучит у неё в голове.

«Разумеется, было бы лучше вообще не давать его корням выходить на поверхность. Думаю, это бы его убило, ведь теперь он скорее дерево, нежели человек. Но, к сожалению, подобное деяние мне теперь уже не по силам».

– Вы говорите о Сордусе? – спросила Кара. Она, как наяву, представила себе ногу Лесного Демона и корни, пронизывающие его тело, подобное коре. – Это туда идут все эти корни?

«Ну разумеется».

– Как же их много! – воскликнула Кара.

«А как иначе, по-твоему, он мог бы двигаться? Возможно, в каждый отдельный момент всего несколько корней соединяют Сордуса с той поддержкой, в которой он нуждается, но тысячи других ждут его под землёй, предчувствуя его следующий шаг. Каждый раз, как его нога касается земли, старые корни отмирают и тут же замещаются новыми. Однако моя паутина не даёт ему уйти слишком далеко». И голос с усмешкой добавил: «Как собачке на поводке».

– Но ведь корни взбираются по паутине. Это она помогает им достичь поверхности.

«Разве? Приглядись-ка получше!»

Кара присмотрелась к тем местам, где корни встречались с паутиной, и обнаружила, что между ними и впрямь идёт война не на жизнь, а на смерть. Некоторые корни сумели-таки пробиться наверх и уйти в щели в потолке, но другие – большинство из них, – запутались в паутине, будто неосторожные мошки, и уже не могли тянуться дальше. Эти паутинные коконы слегка подрагивали: корни стремились вырваться на волю.

Кара кивнула: она наконец поняла, что к чему. Создательница паутины сравнила Сордуса с собакой на поводке, но Кара думала о нём скорее как о змее, парящем на тысяче нитей. Сордусу больше всего на свете хотелось вырваться на волю, но, хотя одна нить может отцепиться, дав ему больше свободы, большинство так и останутся на месте.