Ловушка для ворона

Дети сидели за длинным разборным столом, покрытым бумажной скатертью. На них были праздничные колпаки. Было шумно, видимо принесли хлопушки, и у всех детей были бумажные дудочки и свистки. Здесь были все дети из группы детского сада, что выглядело ужасно демократичным, хотя, насколько Энн поняла, только двое родителей были приглашены. Одна из них была преподавателем, а другая – женой фермера-арендатора. Дети ели сосиски, хрустящий картофель и яркое оранжевое желе с тарелок из вощёной бумаги. Преподаватель была безвкусно одетой женщиной, уже седой, в туфлях на плоской подошве. Она топталась позади своего отпрыска и иногда что-то бормотала о бакалавриате по педагогике, ни к кому конкретно не обращаясь. Девочка, видимо непривычная к химии и сахару в таком неограниченном количестве, жадно ела, забыв о матери и друзьях, которые пытались с ней заговорить.

В центре стола был торт в форме персонажа из нового детского культового телешоу, покрытый фиолетовой сахарной глазурью. Сверху конфетами было выложено имя ЛИЗЗИ. Что ж, подумала Энн, тайна пола раскрыта.

Для взрослых стояли другие столы с буфетной стойкой и баром. Еда была стандартной, доставленной службой кейтеринга. Джереми, без сомнения, потом с пренебрежением это прокомментирует. По парку были расставлены аттракционы, которые должны были развлекать детей, чтобы взрослые могли спокойно общаться и выпивать, – надувной замок-батут, карусель с лошадьми на собственном генераторе; ещё был шпагоглотатель, к тому же выдувавший огонь.

Несмотря на еду, Джереми безмерно наслаждался происходящим. Казалось, он инстинктивно понимает, у каких гостей есть деньги или звания. Он нацеливался на них и бесстыдно заигрывал, чтобы заслужить их одобрение. Попрыгунчик имел огромный успех. Лиззи, правда, разразилась плачем, когда крышка распахнулась, но потом, похоже, пришла в возбуждение от этого действа. Оливии игрушка понравилась. Она даже провела Джереми в дом, чтобы узнать его мнение о картине, которая недавно приглянулась ей на аукционе. Он казался на седьмом небе от счастья.

Пока Оливия была внутри с Джереми, Энн обнаружила, что стоит рядом с Робертом Фулвеллом. Он был крупным мужчиной за пятьдесят. Из-за вен на щеках он выглядел раскрасневшимся, словно проводил большую часть времени на свежем воздухе или много пил. Он словно сошёл с гравюры девятнадцатого века с изображением охотников. Он стоял, потягивая апельсиновый сок, и наблюдал за происходящим с недоуменной отстранённостью.

– Какая милая вечеринка, – сказала Энн.

Он оглядел её с ног до головы. Словно прикидывал, стоит ли она того, чтобы тратить на неё слова. Похоже, стоила, но в небольшом количестве.

– Идея Ливви.

Он неплохо выглядел, мускулистый и крепкий. Наверное, он почувствовал её расположение и откликнулся на него, поскольку добавил уже более дружески:

– Я был бы рад, приди только семья. Ливви снова привезла мальчиков из школы на выходные.

– Наверное, здорово.

– Хмм. – Он не выглядел в этом уверенным.

– А как же другие родственники?

Он поставил бокал и взял куриную ножку с бумажной тарелки, которую неловко держал в другой руке. Когда он вгрызся в неё, Энн заметила, что его зубы удивительно маленькие и острые, как у лисы.

– Какие родственники?

– Разве у Ливви нет тёти или дяди?

– Поблизости – никого.

– А как же Эдмунд? – Она не совсем понимала, даже тогда, зачем спровоцировала этот разговор. Наверное, со скуки. Из вредности. Чтобы задеть Джереми, которому казалось совсем не унизительным разыгрывать придворного шута перед кучей шишек.

Он вернул цыплёнка на тарелку и поставил её на стол. На мгновение она решила, что он хочет вышвырнуть её отсюда. Он спокойно ответил:

– Вы кто?

– Энн Прис. Я живу в Прайори. Мы встречались пару раз.

– Вы знакомы с Эдмундом?

– Я знала его дочь.

– А, так вы из команды оценки воздействия на окружающую среду. Я помню, Ливви об этом упоминала.

– Вам не о чем беспокоиться, – сказала Энн. – Мы не нашли ничего значительного.

– Я и не думал, что найдёте. – Он посмотрел через парк, поверх играющих детей, на холмы. – Мне самому не нравится идея с карьером, но приходится этим заниматься. – Он снова поглядел на неё. – Какой она была, та девочка?

– Ну, не такая уж девочка.

Он нетерпеливо передёрнул плечами. Время бежит, забываешь.

– Она натворила дел, – сказала Энн. – Она нуждалась в помощи.

– Как и её отец, значит.

– Он нуждался в помощи?

– Постоянно, но, думаю, не в такой, какую мы могли ему оказать.

– Он обращался к вам за помощью в последнее время?

– Мы были бы последними, к кому он бы пошёл.

Однако Энн уловила нотку сожаления в голосе Роберта и не была в этом так уверена. Ливви бы этого не поддержала, но, может, Ливви и не знала. Разве Роберт мог отказать брату после того, как его дочь убили?

– Полиция его ищет.

– Я знаю. Они здесь были. Какая-то женщина с лицом как у свиньи. Является, когда ей вздумается. Как-то раз пришла посреди ужина. Как будто кто-то может навредить собственной дочери. У Эдмунда могли быть проблемы, но он никогда бы так не поступил.