Ловушка для ворона

– Но моё начальство обеспокоено вашей безопасностью. Что могут знать боссы? Они сидят в офисах с центральным отоплением, никогда не рискнут выйти на болото Таун без компаса и куска мятного пирога. Они всё равно не понимают, чем вы здесь занимаетесь. Две девчонки одни в глуши, а сумасшедший бродит на свободе – так они себе это представляют. Понимаете, да, как мне тяжело приходится? – Она ухмыльнулась и продолжила: – Меня попросили избавиться от вас. Вы мешаетесь, отвлекаете. И если что-нибудь… – она сделала паузу, – …нежелательное случится с любой из вас, журналисты будут счастливы.

Она осушила бокал и мгновение задумчиво смотрела на огонь, потом быстро продолжила:

– Давайте договоримся. Я сказала вам свалить, а вы отказались, так что теперь, если вы попадёте в беду, – это на вашей совести. Главного констебля уже не обвинить.

– Почему вам так хочется, чтобы мы остались? – спросила Рэйчел. Она хорошо знала такой тип – властная женщина средних лет – и понимала, что Вера Стенхоуп хочет именно этого.

– Не вижу опасности, – резко ответила Вера. – Полиция несколько недель будет ползать по холму. Вы здесь в большей безопасности, чем посреди города. К чему выбрасывать на ветер недели исследований, если в этом нет необходимости?

– Нет, – сказала Рэйчел. – Должна быть ещё какая-то причина.

Вера бросила на неё взгляд.

– Вы забываете, что я хожу в эти холмы с детства. Мне не больше вашего хочется, чтобы здесь был карьер.

На мгновение Рэйчел поверила, а затем ей пришло в голову, что Вера Стенхоуп амбициозна так же, как был амбициозен Питер Кемп. Она отчаянно желала, чтобы расследование увенчалось успехом.

– Здесь дело не только в этом.

– Скажем так – если бросить проект, это не пойдёт на пользу моему расследованию.

Сперва Рэйчел подумала, что Вера намекает на то, что они с Энн – подозреваемые, что они могут сбежать. Потом она поняла, что существует и другое объяснение.

– Вы считаете, что убийца может вернуться, увидев, что мы не бросили проект. Вы хотите использовать нас как приманку.

Как ворона, подумала она, в ловушке.

Веру, казалось, предположение привело в ужас и задело.

– Я бы не стала так поступать, – сказала она. – Главный констебль никогда бы этого не одобрил.

Но вслед за этим она улыбнулась, снова обнажив крупные коричневатые зубы.

Глава тридцать вторая

На следующий день они почти не видели Веру Стенхоуп, а облака всё ещё висели так низко, что не было смысла выходить на подсчёты. К вечеру Рэйчел подумала, что ещё один день взаперти в Бейкиз сведёт её с ума, и согласилась на предложение Эдди поехать следующим утром к Алисии Дэвидсон, вышедшей на пенсию директрисе школы, где когда-то, судя по оставшимся в Блэклоу бумагам, преподавала Белла. Эдди ушла в Блэклоу, чтобы позвонить.

– Мне не хочется оставлять тебя одну, – сказала Рэйчел, обращаясь к Энн, – даже когда рядом полиция.

– Всё нормально. Я всё равно хочу поехать в Киммерстон к другу.

К мужчине, предположила Рэйчел, хотя на следующее утро, когда они почти одновременно выходили, ничто на это не указывало. Никакого макияжа или духов. Никакой нарядной одежды, засунутой в рюкзак, чтобы позже переодеться.

За ночь погода переменилась. Над болотом всё ещё стоял туман, но было тепло и безветренно. Эдди удалось дозвониться до Алисии, и она гордилась собой.

– Я сказала, что мы занимаемся историей этих мест. Алисия предположила, что речь о школе Корбин. Похоже, она закрылась в семидесятых. Ей дали должность в месте получше, и она сделала себе имя.

Она была за рулём и помолчала, пропуская трактор.

– Она состояла в экспертной комиссии по образованию в начальной школе и считалась неплохим экспертом по сельским школам. Она опубликовала об этом книгу. Впрочем, она никогда не переставала вести уроки. По-моему, она одна из тех унылых старых дев, которые могут заводить отношения только с маленькими детьми.

Рэйчел очень хотелось поинтересоваться, где же её сестринская солидарность. Эдди тоже была незамужем и большую часть жизни преподавала. Однако она промолчала. Вырваться из Бейкиз было большим облегчением, и ссоры она бы сейчас не выдержала.

Когда мисс Дэвидсон впустила их в свой дом, стало ясно, что она совсем не унылая. Она была миниатюрной, проворной и сообразительной. Не производила она и впечатления пожилой женщины. На ней были серый плюшевый костюм и новые белые кроссовки; она сказала, что только что вернулась с еженедельной тренировки по йоге в сельском клубе. Её новым увлечением было тай-чи, но занятия йогой ей по-прежнему нравились. Когда стареешь, полезно оставаться гибким.

Она жила в небольшом квартале с аккуратными новыми домами на краю крошечной деревни возле трассы А1.

Она провела им экскурсию по дому, всё время как будто извиняясь.