Ловушка для ворона

– Так или иначе, всё получилось неплохо. – Рэйчел подумала, что Эдди слишком сурова к мисс Дэвидсон. Она понимала её нежелание вмешиваться. – Даги был фермером. Она любила холмы, любила его. Пару лет назад с ним случился удар, но её чувств к нему это не изменило.

– Что случилось потом? – требовательно спросила мисс Дэвидсон.

– О чём вы?

– Что-то должно было случиться. Зачем ещё ей было убивать себя?

– Я не знаю, – ответила Рэйчел. – Поэтому мы и хотели встретиться с вами. Мне нужно было знать причину. Мы были близкими друзьями.

– Однако она так и не рассказала вам о судимости.

– Ни слова.

– А мужу она сообщила?

– Наверное, нет. – Если Белла не чувствовала, что может довериться ей, подумала Рэйчел, остальным она бы точно не сказала.

– Тогда, может быть, прошлое снова стало её преследовать. Или кто-то из прошлого.

Сперва Рэйчел не поняла, о чём она, это произнесла вслух Эдди:

– Вы хотите сказать, ей угрожали разоблачением? – Она помолчала, обдумывая эту мысль. – Она создала себе новую личность. Возможно, даже сама начала верить в неё. Потом встретила кого-то, кто узнал её. Кого-то, кто угрожал сообщить Даги; или даже хуже, сообщить властям. Одного пожилого, зависевшего от неё мужчину она уже убила. Что, если бы ей не позволили ухаживать за другим? Она бы не выдержала вопросов, огласки. – Эдди посмотрела на Рэйчел. – Вот одно из возможных объяснений.

Рэйчел согласилась, что это так. Однако Белла была бойцом. Она всё ещё верила, что за её самоубийством стояло нечто большее. И если Белла хранила этот секрет, возможно, были и другие.

Глава тридцать третья

По дороге в Киммерстон Энн повторяла себе, что поступает как чёртова дура. Именно сейчас следует держаться подальше от Годфри Во. Отношения и так были сложными, а теперь, если Годфри станет подозреваемым в убийстве…

Она никогда не бывала в офисе Годфри. Его секретарь её бы не узнал, и Энн пришло в голову, что она могла бы нагрянуть туда неожиданно и потребовать встречи с ним. Впрочем, сегодня у неё не хватило бы на это духу.

Эти и другие мысли не давали ей заснуть большую часть ночи, и, паркуясь возле его офиса, она всё ещё не знала, как поступить.

Было позднее утро. Туман рассеялся, и уже становилось очень жарко. Офисы Годфри располагались в функциональном бетонном здании, построенном в 1970-х, рядом с рекой на окраине города, – попытка городского совета привлечь кадры. Энн ждала и смотрела на бакланов, стоявших на речном причале.

В двенадцать часов из здания высыпали женщины, чтобы съесть у реки свои сэндвичи. Здесь находилась штаб-квартира строительной компании округа Бордерс, и женщины были в одинаковых тёмно-голубых юбках и синтетических блузках с узором. Они легли на траву и задрали юбки, насколько позволяли приличия, подставив ноги солнцу.

Энн продолжала ждать. Она припарковалась так, чтобы видеть главный вход, и хотя в машине было жарко, как в парнике, не выходила наружу, чтобы сесть на траве, как остальные. Здесь она чувствовала себя в укрытии. У неё по-прежнему не было плана действий. Она всё ещё могла отсказаться от конфронтации и не произносить этих слов: «Скажи мне, Годфри, что произошло там на холме между тобой и Грэйс Фулвелл?»

Затем появился он, остановившись на ступеньке прямо перед большой вращающейся дверью, словно яркий солнечный свет его удивил. Он направился, опустив голову и стиснув руки за спиной, по дороге к центру города. Она выскользнула из машины и пошла за ним, не став даже запирать дверь. Наверное, он идет в Киммерстон обедать, в какое-нибудь кафе или закусочную, куда он постоянно ходит. Она зайдёт за ним, словно случайно, и скажет: «Не знала, что ты тоже сюда захаживаешь».

Вместо этого он остановился, не дойдя до центра. На углу, образованном двумя главными улицами, возвышалась церковь Святого Варфоломея. От дорог церковный двор был отделён низкими каменными стенами, там, где они сходились, стояли деревянные ворота; под козырьком были рассыпаны кучи розового конфетти. Годфри прошёл через ворота, шурша конфетти.

Даже тогда Энн всё ещё думала, что он зашёл туда пообедать – настолько она была в этом уверена. Церковь в Ленгхолме иногда проводила дни открытых дверей, кормила супом, хлебом и сыром и отправляла выручку на благотворительность в страны третьего мира. Она решила, что здесь проводится нечто подобное, хотя никаких плакатов, приглашающих прохожих зайти, видно не было, да и людей тоже. Солнце и преследование Годфри по шумной дороге сбили её с толку.

Однако она последовала за ним, ожидая увидеть грудастых женщин в цветастых передниках, киоски позади церкви с фарфоровым чайником для кипятка и чашками из толстого фарфора. Гул приходских сплетен. Вместо этого стояла тишина.