Ловушка для ворона

Она поколебалась мгновение в густой тени крыльца. Там было прохладно. По углам было ещё больше конфетти. Похоже, в прошлые выходные здесь прошла большая свадьба. Затем она толкнула обитую гвоздями дверь. Солнечный свет струился через мутное стекло над алтарём, по проходу, прямо ей в глаза. Церковь всё ещё была украшена свадебными цветами – большие белые и золотистые цветы в стеклянных вазах на каждом окне, и от стекла тоже отражался солнечный свет.

Сперва она застыла, растерявшись, решив, что прервала службу и люди смотрят на неё, как смотрели на Веру Стенхоуп, когда та ворвалась в часовню при крематории посреди похорон Беллы. Затем её глаза привыкли к свету. Она увидела, что они с Годфри были единственными людьми в церкви и Годфри даже не заметил, что она вошла.

Он сидел впереди на скамье у прохода, но было непохоже, чтобы он молился. Они никогда не обсуждали религию. Она задалась вопросом, не объясняет ли это его нервозность, смену настроения по отношению к ней, – он мог испытывать угрызения совести из-за измены. Однако сейчас он больше напоминал человека, поджидающего автобус, чем кого-то, кто переживает духовный кризис. Он нервно поглядывал на часы. Возможно, он договорился с кем-то о встрече, но тогда он бы, конечно, время от времени бросал взгляд на дверь, а её он так и не заметил. Даже когда она пошла к нему по проходу и стук её туфель по каменному полу должен был быть слышен, он продолжал смотреть вперед.

Она скользнула на скамью позади него и непринуждённо сказала:

– Никогда не думала, что ты религиозен, Годфри.

– Энн, – он заговорил, ещё не повернувшись к ней, а когда обернулся, она не могла понять, рад он видеть её или нет.

– Или, может, тебе есть в чём каяться?

– О чём ты?

– Четыре дня прошло, – беспечно сказала она. – А ты со мной всё не связывался. Не говори. Дай я угадаю. Ты был занят.

Он не ответил.

– Почему ты так быстро уехал, придя с холмов? – Она больше не могла продолжать в таком шутливом тоне. – Почему ты не зашёл в Бейкиз попрощаться?

– Я был расстроен, – ответил он наконец.

– Из-за чего? Из-за того, что тебя поймали со спущенными штанами? Или случилось ещё что-то?

– Что ты имеешь в виду?

– Мне нужно знать, что случилось на холме в тот день.

Он повернул часы на запястье циферблатом к себе. Ремешок свободно болтался у него на руке. Она раньше не замечала у него этого нервного движения. Это и его постоянное молчание действовали ей на нервы, и она крикнула:

– Бога ради, я спрашиваю тебя, не убивал ли ты Грэйс Фулвелл!

Она почувствовала, как её голос заполнил церковь, как его заглушило эхо по углам и в высокой ладьевидной крыше.

– Нет, – сказал он. – Разумеется, я её не убивал. – Лёгкое раздражение в его голосе убедило её больше, чем слова.

– Полиция к тебе уже приезжала? – спросила она.

– С чего им приезжать ко мне?

– Из-за карьера. Они считают, что Грэйс могли убить, потому что она обнаружила что-то, что остановило бы разработку.

– Боже, кому это в голову взбрело?

– Инспектору, который ведёт дело, женщине по фамилии Стенхоуп.

– Ты ей сказала, что это смешно?

– Я ей ничего не сказала. – Она говорила медленно, делая слова значительнее.

Он поднял взгляд от часов.

– Так она не знает, что я был там в тот день?

– Нет.

– Я не знал, что делать. По телевизору объявляли, что должны откликнуться все, кто был рядом с Блэклоу. Я собирался пойти. Я мог бы сказать, что ходил осматривать место, где будет стройка. Потом я подумал, что если ты не сказала им, что я там был, это может выглядеть странно. Полагаю, я мог бы сказать, что не заходил в дом. Я мог бы сказать, что пошёл прямо на холм. Как ты думаешь?

– Бога ради, Годфри, я тебе не мать.

– Нет, нет, прости.

– Ты видел Грэйс?

– Только издалека. Она шла слишком быстро, я не смог бы её догнать.

– Ты видел кого-нибудь ещё?

– Нет. – Ей почудилось, что она услышала отзвук сомнения в его голосе, затем решила, что это плод её воображения. Его паника выбивала из колеи и её.

– Тогда особого смысла нет.

– Но моя машина была припаркована у тебя во дворе. Я ехал по дороге. Любой мог это видеть. Что подумает полиция, если об этом доложат до того, как я сам к ним приду?

– Откуда мне знать, чёрт побери?

Он выглядел потрясённым, словно она его ударила. Ему никогда не нравилось, когда она ругалась. Воспоминания о былых временах её немного успокоили.

– Извини, – сказала она. – Но это твоё решение, знаешь ли!

– Я переживал из-за этого.

– Я тоже.

– Я хочу сказать, представляешь, как бы это смотрелось?

«Держи себя в руках, девочка», – подумала она.

– В смысле если Барбара узнает, что ты сбегаешь в холмы на тайные пикники?

– Нет, – нетерпеливо сказал он. – Я не об этом. Пресса ещё не взялась за историю с карьером, но это лишь вопрос времени. Можешь представить себе заголовки? Борец за охрану природы убит на месте будущих разработок. Процесс планирования и так затянулся. Мне нужно, чтобы проект двигался вперёд. – Он помолчал. – Если бы только я мог быть уверен, что полиция не узнает.