Ловушка сбывшихся кошмаров

— Кстати, раз уж мы тут об этом, — Ваня обнял Бориса Евгеньевича одной рукой за плечи и наклонился ближе, будто хотел шепнуть ему на ухо какой-то секрет, но голос понижать не стал, а второй рукой вытащил из кармана джинсов мобильный телефон, чтобы вывести на экран фотографию, — советую приглядеться к еще одному товарищу. Верхов Михаил Андреевич. Товарищ был спонсором ЗАО «Прогрессивные технологии», потом и нашего Института. Он явно стремится к тайным знаниям, или как вы там это называете у себя. Вот, — он сунул куратору под нос телефон, — глядите, на морде написано, что хитрож… хитрый чувак, да?

Ваня стоял слишком близко, к тому же сбоку, поэтому не заметил, как переменился в лице Борис Евгеньевич, увидев предъявленный снимок. Зато остальные прекрасно рассмотрели, как он смертельно побледнел, буквально спал с лица.

— Михаил Андреевич… был спонсором ЗАО «Прогрессивные технологии»? — внезапно осипшим голосом уточнил он.

— А вы знакомы? — нахмурился Нев.

— Последние двадцать лет он… возглавляет Общество.

— Вечеринка перестает быть томной, — прокомментировал Ваня, выпуская наконец Бориса Евгеньевича из объятий.

— Не то слово, — пораженно выдохнула Лиля.

— Да, очень интересно, хотя ничего не понятно, — скривился Егор, который мало что знал об Обществе, ЗАО «Прогрессивные технологии» и их противостоянии.

— Тогда, я полагаю, у вас в ближайшее время будет много работы, — заметил Нев, наиболее спокойно отреагировавший на эту новость. — Не смеем больше вас задерживать.

Борис Евгеньевич рассеянно кивнул и уже повернулся, чтобы уйти, ни с кем толком не прощаясь, но потом вдруг как будто что-то вспомнил.

— А мне вот что еще интересно… Все члены Ковена были очень богаты и влиятельны. У Ковена, как нам удалось узнать, имелись кое-какие счета… Что-то вроде общей кубышки на различные непредвиденные, в том числе крайне незаконные, расходы. Полагаю, всем заведовал Безликий, как глава, но… Что стало с этими деньгами потом?

На лице Нева не дрогнул ни один мускул, лишь брови едва заметно приподнялись в искреннем недоумении, когда все взгляды обратились к нему.

— Понятия не имею.

19 августа 2017 года, 15.00

г. Казань

В тот момент, как ему заломили руку за спину и предъявили обвинение, в Долгове что-то изменилось. Сломалось. Самый страшный кошмар последних лет сбылся, и это оказалось куда ужаснее, чем пуля, угодившая в живот. Находясь в изоляторе, он на полном серьезе думал, что было бы куда лучше умереть от того ранения.

Потом его вытащили, а еще чуть позже Ляшин заверил, что материалы дела против него навсегда похоронены. Для этого даже не пришлось «хоронить» его самого, хотя какое-то время Долгов предполагал, что ему теперь придется жить под каким-нибудь другим именем и лучше подальше от Москвы и Санкт-Петербурга.

Именно тогда ему и пришла в голову эта мысль: бросить все и уехать в Казань. Пожалуй, это был единственный город, кроме двух столиц, с которым его хоть что-то связывало.

С Дамирой он эту идею не обсуждал, решив, что сначала стоит окончательно выпутаться из той ситуации, в которой они все оказались. Они даже не переписывались последнее время: сначала у него отняли все средства связи, а потом он ведь как бы «умер», поэтому решил в целях безопасности не заходить на Фейсбук. Может быть, он просто боялся не увидеть там встревоженного вопроса от Дамиры. Было немного странно — бояться этого. Прежде он и сам не понимал, как далеко зашло его увлечение этой женщиной.

Или он просто влюбился в образ, который создал? Ведь они общались только виртуально.

Когда стало понятно, что все вернулось на круги своя и ему нет необходимости никуда уезжать, он ждал, что его внутреннее состояние тоже вернется в норму и мысли о Казани поблекнут сами собой. Но этого не произошло. Желание уехать лишь росло и крепло. По-прежнему хотелось сменить обстановку, убежать от воспоминаний, перестать тревожно вздрагивать от любой ерунды.

Он не верил в то, что сядет в этот самолет, до тех пор, пока тот не взлетел с ним на борту. Полет оказался слишком короток, чтобы определиться со словами, которые будут сказаны Дамире при встрече. Для чего вообще он едет? Чтобы остаться? Или просто чтобы проверить, похожа ли она реальная на тот образ, что у него сложился? Долгов не знал. Его мысли и чувства путались даже тогда, когда он остановил прокатную машину напротив ее дома.

Поэтому он не вышел сразу, как заглушил мотор. Остался сидеть, уставившись невидящим взглядом в лобовое стекло. Запоздало пришла в голову мысль, что стоило купить по дороге цветы. И, может быть, бутылку вина? Нет, наверное, лучше позвать на ужин в ресторан… Или… Вот это было действительно странно: в такой простой ситуации он совсем не знал, что делать, как лучше. Может быть, просто очень боялся ошибиться и все испортить.