Ловушка уверенности. История кризиса демократии от Первой мировой войны до наших дней

«“Холодная война” закончилась, и выиграла Япония», – этот насмешливый заголовок, появившийся как шутка, к концу 1980-х годов стал чем-то вроде трюизма. Япония была демократической страной, чья сила и статус как нельзя более ясно укрепились за всю историю взлетов и падений «холодной войны». Борьбу она закончила стабильной и безопасной страной без военных противников, а что самое главное – очень богатой. К концу 1989 г. токийский индекс фондового рынка Nikkei достиг почти 39 тыс. пунктов, и на его долю приходилось почти 40 % совокупной стоимости всех фондовых рынков мира. Японские мультинациональные корпорации скупали фирмы и недвижимость по всему миру, включая Америку, где они начали даже покупать Голливуд. Японских туристов все чаще встречали на Западе. В 1965 г. за границу съездило всего лишь 300 японских отпускников. В 1989 г. этот показатель достиг 10 млн. Японские потребительские товары, особенно в сфере новых передовых технологий, заполонили все рынки. В 1980-х годах Япония не впала в свой кризис, который стал бы вариантом западных 1970-х, она, напротив, вырвалась вперед. Вопрос был теперь не в том, догонит ли Япония проблемы, которыми мучился весь остальной мир, а в том, сможет ли весь остальной мир догнать Японию.

В 1980-х годах на Западе начался бум книг про Японию, в которых предсказывалось ее грядущее господство, с самыми разными заголовками: «Япония, номер первый: уроки для Америки» (1980 г.) или «Перемена мест: как мы позволили Японии вырваться вперед» (1988 г.). Во «Взлете и падении великих держав» Кеннеди назвал Японию поднимающейся державой, которой с большой вероятностью были уготованы «заманчивые призы XXI столетия» [Kennedy, 1987, р. 459]. По словам Кеннеди, дело не только в том, что Япония получила очевидное преимущество в производстве компьютерного оборудования и программного обеспечения (распространенная на заре Интернета оценка, правда не совсем верная), но и в том, что высокий уровень сбережений в Японии, контрастирующий с постоянно растущим долговым бременем США, вскоре должен был превратить Японию в «банкира всего мира». Чего Японии не хватало, так это военной стратегии, соизмеримой с ее растущей экономической мощью. Ее судьба будет решаться тем, сможет ли она создать для себя такую стратегию.

В середине 1989 г. в «Atlantic Monthly» вышла статья под названием «Сдерживание Японии». Автором ее был Джеймс Фэллоус, бывший спичрайтер президента Картера. Он доказывал, что Америке нужна новая стратегия противодействия растущей японской угрозе. Эта угроза во многих отношениях была полной противоположностью советской. Если последняя определялась идеологией, то японская экспансия характеризовалась отсутствием идеологической цели и даже просто каких бы то ни было «принципов». Фэллоус заявил, что Япония особенно опасна именно своей верой в то, что она действует исключительно прагматически, пользуясь любыми возможностями в сфере бизнеса, какие только ни подвернутся. Япония демонстрировала своим поведением непринужденную безжалостность «постидеологической» сверхдержавы.

И словно бы подтверждая эту мысль, некоторые японские политические и бизнес-лидеры начали задаваться вопросом о том, не пришло ли для Японии время перестать стесняться своей растущей силы. Синтаро Исихара, министр правительства, и Акио Морита, один из основателей «Sony Corporation», летом 1989 г. опубликовали получившее широкую огласку эссе под названием «Япония, которая может говорить “нет”». Они утверждали, что Японии не нужно положение служанки США, пошатнувшегося гиганта, отягощенного проблемами, которые он сам же и создал. Экономические преимущества Японии означали, что ей больше не нужно притворяться, будто у нее нет более широких геополитических амбиций. Пришла пора Японии определить свои условия, на которых она будет участвовать в новом мировом порядке.